Лэй вздохнул:
– Вот я уеду, и что с тобой будет? Без друзей, без любви, так все что угодно может случиться.
– Ты лучше о себе позаботься: не забывай ближе к ночи перекусить хорошенько, а если не уснешь, то бди допоздна, а если не в настроении, то прогуливай занятия.
– Эй!
– Ладно, шучу. Ты же первый раз уезжаешь так далеко от дома. Боюсь, что будешь скучать.
– Хах, а ты точно будешь чихать без конца, потому что я буду частенько тебя вспоминать.
Его слова меня так тронули, так что я ввернул:
– Брось эти телячьи нежности!
– Дай еще чуть-чуть понежничать, кое-что напоследок тебе скажу. Если ты всем сердцем любишь кого-то, то не сдавайся так просто. Держись покрепче за хвост своей юности и верни свою любовь.
Мне оставалось только горько улыбнуться: юность-то моя уже накрылась, а любовь, как воздушный змей с оборванной нитью, потерялась где-то в вышине.
35
Думать о Синъянь у меня вошло в привычку.
Каждый день я катался на своем мотоцикле без всякой цели. Не знаю, сколько раз подъезжал к воротам ее дома, сколько раз проезжал мимо кофейни. А сегодня взял и почему-то доехал до музея фотоаппаратов.
Музей фотоаппаратов закрыт каждый вторник, в эти дни тут безлюдно. Я припарковал мотоцикл и пошел по улице, пока не пришел, сам того не замечая, к фотоателье «Чудеса фотографии».
Как и в прошлый раз, внутри никого не было. Меня встретили только висевшие на стенах черно-белые снимки. Я заметил, что на крохотной доске стало больше записочек. Значит ли это, что в мыльнице свое будущее увидело еще больше людей?
Наверное, кто-нибудь оказался в такой же, как и я, ситуации: увидев будущее, встретил свою любовь, но в то же время потерял ее?
Мне стало так грустно, и вдруг в голову пришла мысль оставить записочку и поставить точку в своей истории. Увидев стопку бумаги для заметок на столе, я подошел, взял ручку и начал писать:
«Предопределены ли каждая встреча, каждое расставание? Если да, то судьба действительно жестока ко мне. Она подарила мне всего лишь один день любви, один день радости, но оставила меня с вечной печалью. Я очень сильно хотел бы пойти наперекор судьбе, чтобы мы с тобой могли провести больше времени вместе. Разве могу я желать чего-то другого?»
Я не знал, что еще написать на прощание, и написал только то, что чувствовал. Когда я приклеил свою записочку к доске, то был ужасно подавлен.
Я уже собирался повернуться и уйти, как вдруг мне на глаза попался знакомый почерк. Потребовалось несколько секунд, чтобы мой мозг как-то отреагировал. Кажется, это почерк Синъянь?
Быстрым движением сорвав записку, я вчитался в нее:
«Когда мы вместе, меня переполняют смешанные эмоции: счастье и печаль, радость и грусть. То, что мы заглянули в будущее, – принесет это нашей любви что-то хорошее или что-то плохое? Это благословение или проклятие? Я не могу найти ответа, но знаю только, что вовсе не хочу причинять тебе боль. Расстаюсь с тобой не потому, что не люблю, а как раз наоборот, из-за любви. Когда я думаю о будущем, о том, что я вновь и вновь буду причинять тебе боль, я начинаю ненавидеть саму себя. Если нельзя избежать всего этого, то остается покориться судьбе и постараться свести к минимуму вред, который я нанесу тебе. Раз я не могу быть с тобой всю оставшуюся жизнь, тогда я буду с тобой хотя бы один день, который как следует запомню на всю жизнь».
У меня в голове все перепуталось. Что все это значит?
Вдруг поразила мелькнувшая молнией мысль: неужели… она заглянула в наше будущее?! У меня прям руки затряслись, сердце затрепетало. Я должен увидеться с ней, я должен расспросить ее обо всем.
Повернувшись, я застыл на месте, замер, не в силах отвести взгляд. У входа стояла фигура, тень которой каждый вечер являлась мне во сне. А теперь она была передо мной.
На наших лицах были написаны одни и те же эмоции – испуг и изумление. Синъянь развернулась и пошла прочь, но я бросился за ней. Догнав, я отчаянно ее обнял:
– Слушай меня внимательно, не важно, что ты увидела в мыльнице, не важно, что случится, я тебя не отпущу.
Она вырвалась из моих объятий и сказала, побледнев:
– Нет! Я не могу смириться с тем, что в будущем у нас испортятся отношения, мы будем ненавидеть друг друга, это ужасно!
– А если… завтра я попаду в аварию, ты придешь в больницу навестить меня? Придешь или нет?
– Не говори ерунды.
Синъянь прикрыла мой рот ладонью, а я взял ее руку и произнес:
– Каким будет будущее, никому не дано предугадать, так зачем думать об этом? Пускай мы причиним друг другу боль, пускай мы расстанемся, но ведь намного важнее, что мы нравимся друг другу в этот самый момент, разве не так?