Янг поддерживал тесные отношения с Е. Д. Морелем, ведающим в руководстве лейбористской партии иностранными делами. Он был непримиримым противником союзнической политики в отношении Советской России. 9 мая Янг послал ему меморандум об интервенции, угроза которой внезапно возникла вновь в связи с пресловутым «ультиматумом Керзона»[159]. Когда лейбористская партия всерьез занялась рассмотрением вопроса об урегулировании отношений между Великобританией и СССР, Янг 27 декабря 1923 года направил Морелю еще один меморандум о займе Советскому правительству. Особенное внимание он уделил советским контрпретензиям, которые противопоставлялись. аннулированным займам царской России, напомнив, как русская армия в 1914–1915 годах ценой огромных жертв спасла Париж и порты пролива, вторгшись в Восточную Пруссию[160]. Двумя днями позже, отвечая на ряд дополнительных вопросов Мореля относительно пропаганды, ведущейся Ассоциацией британских кредиторов России, Янг отметил, что в финансовых вопросах «большевики заслуживают большего доверия, чем их предшественники». Он настаивал на том, чтобы лейбористское правительство назначило «комиссию по расследованию причин, приведших к открытому разрыву с Советским Союзом в 1918 году». В частности, он просил, чтобы Макдональд заполучил реестр всех входящих и исходящих иисем министерства иностранных дел, где все письма нумеруются и подшиваются, поскольку боялся «исчезновения» всех обличающих документов.
С приходом к власти первого лейбористского правительства Янг получил большую свободу для публичного выражения своих взглядов ввиду явно растущих симпатий к его доводам о пересмотре враждебной политики консервативного правительства к Советскому Союзу и об установлении нормальных дипломатических отношений между двумя странами. Обещания установить эти отношения содержались в предвыборном манифесте лейбористской партии. В феврале 1924 года Макдональд был вынужден их выполнить под прямым нажимом со стороны профсоюзов и лейбористов — членов парламента.
18 февраля 1924.года Янг направил в газету «Манчестер гардиан» письмо, в котором возражал против того, что она отвергла идею советской контрпретензии на компенсацию за уничтоженное во время вторжения союзников имущество и настаивала на компенсации за имущество, конфискованное (советскими властями. — Ред.) после начала интервенции. Этот либеральный орган, дотоле находившийся в оппозиции к политике тори в отношении СССР, как отметил Янг, «попросту уведомил о получении письма».
В конце марта в Глазго Янг прочитал две лекции о русско-британских отношениях, в которых он вскрыл экономические и политические причины интервенции и ее последствия и обосновал необходимость полного пересмотра политики в отношении СССР. Многие из тех, с кем автор этих строк беседовал в последующие годы, вспоминали, что вторжение в Архангельск Янг назвал «третьесортным военно-морским рейдом». Продуманный во всех деталях план этого «рейда», к которому приложил руку г-н Джозеф Чемберлен[161], был так же тщательно упрятан в архивах, как и все материалы о приготовлениях к интервенции в Архангельске.
Янг составил текст лекций по географии и этнографии России, которые сопровождались показом 70 диапозитивов по волшебному фонарю. Задуманные как неполитические, они часто приводили к оживленным политическим дискуссиям, которые произошли и в «школе по иностранным делам» в Глазго, и в Союзе лондонских водителей автобусов в Вестминстере 28 апреля 1924 года.
В мае лекция о Финляндии вылилась в острую дискуссию о необходимости установления дружественных отношений с СССР. Примеров подобных дискуссий можно было бы привести много.
В это время все громче стали раздаваться требования восстановить Янга в должности.
2 марта 1924 года Лэнгдон Дэвис обратился с письмом к новому заместителю министра иностранных дел в лейбористском правительстве, Артуру Понсонби, в котором напоминал ему о деле Янга. Он написал о том, как Янг в нарушение установленных правил опубликовал статью, в которой изложил то, что он считал правдой о происходивших в России событиях и которая была осуждена министерством иностранных дел. «Он был поддержан всеми нами в Союзе демократического контроля и всем оппозиционным лагерем того времени, но был, конечно, уволен министерством. Теперь, когда лейбористы находятся у власти, следует вспомнить о прошлых фактах. На карту поставлена не только репутация такого прекрасного и способного человека, как Дуглас Янг, но и всего лейбористского движения». Будет ли лейбористское правительство попросту продолжать политику тех британских руководителей, которых оно порицало в течение стольких лет, или же оценит по достоинству тех, кто искренне разделял ее принципы. Оценит ли оно, в частности, «героические усилия Янга». Ведь тогда «мы все его хвалили и говорили, что он поступил как честный человек». Обладая разносторонними познаниями о России, он мог бы сослужить добрую службу для министерства иностранных дел.
159
В мае 1923 года Керзон, теперь министр иностранных дел в консервативном правительстве Болдуина, убедившись в тщетности попыток изолировать СССР на международной арене, попытался спровоцировать войну против СССР, предъявив Советскому правительству провокационную ноту-ультиматум.
160
Когда началась первая мировая война и войска Германии быстро продвигались в направлении Парижа, союзники запросили помощи у России. В августе 1914 года Россия начала плохо подготовленное наступление в Восточной Пруссии, закончившееся тяжелым поражением. В кампании 1915 года Германия решила покончить с Россией, бросив против нее основные свои силы, но окончательных своих целей не достигла. На Западном фронте в этот период наблюдалось относительное спокойствие. Французские и английские войска получили передышку.
161
Дж. Чемберлен (1836–1914) — английский политический деятель. Активно боролся за экономическое и политическое могущество колониальной Британской империи. В период англо-бурской войны был министром колоний в консервативном правительстве Солсбери.