Деятельность Банка международных расчетов, занимавшегося, в частности, вопросами репарационной политики союзников, наложила на консульство специальные обязанности «представительства». Среди гостей на официальных приемах у Янга в эти годы бывали Монтегю Норман (Английский банк), Шахт (Дойче банк) и их коллеги, а также ведущие финансисты швейцарского банковского мира. Кроме того, в Базеле часто встречались представители таких крупных химических трестов, как Ла Рош и Гейгер (имперский химический трест). Их также приходилось время от времени принимать в доме Янга. На г-жу Янг ложилась большая часть организационных обязанностей, поэтому, писала она, в отличие от других мест назначения Янг «не был в состоянии в Базеле отложить ни одного пенни». Вновь Янг стал председателем местного Клуба английского языка, хотя он не мог уделить ему много времени.
Надо было, конечно, выполнять и обычные консульские обязанности. В этой связи представляет некоторый интерес письмо лорда Галифакса от 8 ноября 1938 года. От имени министерства иностранных дел он передавал Янгу «благодарность за составление единого реестра циркуляров министерства учреждениям консульской службы Его Величества». Было бы очень полезно пересмотреть стандартные инструкции консулам. Упомянутый выше генеральный инспектор отмечает, что даже внешний вид консульства улучшился, «потому что г-н консул Янг требует чистоты и опрятности в служебных помещениях…», а это благотворно влияет на стиль «работы персонала консульства». Янг «поддерживает связи с банкирами и руководителями промышленности», — утверждает инспектор. Г-жа Янг обладает «более жизнерадостным характером, чем ее муж, и она, очевидно, пользуется успехом в обществе».
Однако он сделал вывод, что Янг «более не соответствует должности на этом пограничном посту». Можно понять такое мнение. Уже в 1936 году, как писала его жена, Янг пришел к убеждению, что приближается вторая мировая война. Он перестал даже изредка ездить через границу в Германию. Янг был также уверен в том, что Болгария при ее теперешних правителях займет в войне сторону Германии и что он, следовательно, не сможет, как он надеялся, удалиться от дел, когда придет время, на свою маленькую виллу в Варне. Поскольку Янгу Полагался шестимесячный отпуск за время работы в Базеле, он использовал его для посещения Южной Африки. Там у него были друзья. Он отправился туда, чтобы найти какое-нибудь подходящее место, куда бы он мог приехать до того, как разразится война. Янг дал 100 фунтов стерлингов своей жене, чтобы она съездила в Европу и навестила своих многочисленных родственников — русских эмигрантов, поскольку другой возможности для этого могло и не представиться, в случае если начнется война или если Янги уедут в Южную Африку. Все чаще его стали охватывать пессимистические настроения. Инспектор, например, писал: «Я нашел г-на Янга в состоянии крайней нервной депрессии, страдающим от бессонницы и меланхолии. Местный врач поставил его недомоганию следующий диагноз — циркулярная депрессия. Поскольку г-н Янг, казалось, потерял самообладание и способность принимать решения, моей первой заботой было убедить его взять отпуск. Он уехал в отпуск в Южную Францию в начале этого месяца на четыре недели».
Косвенный намек на причину его депрессии содержится в письме Янга в министерство иностранных дел от 14 сентября 1939 года. Министерство сообщило ему о том, что имеется возможность его перевода на пост генерального консула в Луанду. Янг написал, что он готов отправиться туда, однако хотел бы предварительно использовать остаток своего отпуска. «С окончанием умиротворения[164] я как бы возродился и чувствую себя способным не только отстоять „форт“ до прихода подмоги, но также при наличии соответствующего персонала довести эту работу до успешного завершения, по крайней мере не хуже, чем какой-нибудь новичок». За этим следовал абзац, который в обстановке господствующей враждебности к СССР вполне мог бы показаться опасным рецидивом «причуд» Янга, свойственных ему в прошлом. «Теперь, когда осложнения в отношениях с Россией периода 1918–1919 годов сгладились, почему бы не забыть прошлое[165] и не соединить действенность с великодушием?»[166]
165
Янгу, по-видимому, было неизвестно, что Советское правительство неоднократно делало дипломатические шаги навстречу западным державам с целью предотвратить войну, но все его попытки найти общий язык с «умиротворителями» были безуспешны.