Можно ли определить, какой частью вавилонского литературного наследства мы обладаем? Такие попытки производились: например, американский ассириолог Л. Оппенхейм произвел расчет, опираясь в своих вычислениях на размеры библиотеки Ашшурбанапала. Из писем царя к храмовому управляющему в городе Борсиппе, Щадуну, известно, что Ашшурбанапал повелел создавать копии текстов, которые он собирал по всем землям своей державы, для того чтобы составить царскую библиотеку в Ниневии. Можно предположить, что библиотека Ашшурбанапала являла собой наиболее полное собрание традиционных текстов своего времени. В пей находилось более семисот сочинений. Двести из них следует обозначить термином «научные» (словари, грамматические тексты, перечни терминов, списки отдельных клинописных знаков и идеограмм, математические задачи), более трехсот составляют разного рода тексты гаданий и предсказаний (в специальной литературе они именуются «омина»). На долю памятников, которые мы могли бы назвать «литературными» (в узком смысле этого слова), приходится немногим более двухсот текстов. Мы, вероятно, обладаем, целиком или в виде фрагментов, примерно третьей частью аккадских литературных произведений, бытовавших в первом тысячелетии до н. э. Другая попытка определить состав аккадской литературы состояла в том, чтобы сравнить сохранившиеся литературные тексты со списками дошедших до нас названий в древних каталогах. Каталоги с названиями произведений — обычно названием служила первая строка памятника — составлялись для сведения воедино разных текстов предсказаний, выделения магических и ритуальных текстов и для учебных целей. Были каталоги, в которых специально отмечалось авторство текстов. Шесть фрагментов одного такого каталога сохранило более пятидесяти названий различных памятников, приписываемых свыше тридцати авторам. Примерно двадцать одно название может быть соотнесено с имеющимися у нас текстами, то есть опять-таки выходит немногим более трети из всех произведении, зафиксированных каталогом, — расчет совпадает с выкладками Оппенхейма.
Изучением аккадской литературы занимаются уже более ста лет, и некоторые литературные памятники, как, например, эпос о Гильгамеше, прочно вошли в обиход мировой культуры. Но все же до сих пор не существует ни полной истории этой литературы, ни обобщающего исследования жанров, стилистики, поэтики. Более того, далеко не все тексты, дошедшие до нас, изучены и поняты полностью. Почти каждый труд, посвященный аккадской литературе, начинается с перечисления проблем и вопросов, препятствующих ее изучению и ждущих будущих исследований. Вынуждены будем коснуться вкратце этих вопросов и мы.
Проблема датировки памятников. Время записи текста (не говоря уже о времени его создания) за редкими исключениями неизвестно. Расхождения в сто — двести лет при определении возраста памятника считаются небольшими. Многие тексты дошли до нас в нескольких, разновременных версиях — иногда промежуток между ними составляет пятьсот лет и более.
Каковы критерии датировки текста? Наиболее надежным средством оказывается почерк писца и форма клинописной таблички, но таким образом мы определяем только время записи текста, который чаще всего является лишь копией. Можно попробовать датировать памятник на основании языка, но язык при переписке подвергался модернизации; к тому же языковые архаизмы часто оказываются стилистическим приемом. В отдельных случаях датировке помогают характерные термины, упоминание исторических лиц и событий, однако такие намеки — довольно редкое явление. Определенную помощь могут оказать географические названия, но и они могут быть поздней вставкой. Датировка текста по его стилистическим особенностям могла бы, вероятно, дать надежный ключ в руки исследователей, но пока это дело будущего.
Проблема жанров. Как выделить из общего потока письменной традиции те памятники, которые можно было бы назвать собственно литературными, как отнести их к определенным категориям или жанрам? Из поколения в поколения переписывались, копировались и сохранялись разнообразные по назначению тексты — научно-технические (например, рецепты изготовления глазури), медицинские, юридические памятники и даже письма. Естественно, что понятия «жанра» в пашем смысле слова у древних вавилонян не существовало. Не существовало и понятия «поэтики». Как определить степень «художественности» произведения, отделить светскую литературу от культовой, по каким признакам следует производить систематизацию древних памятников? Эпическое повествование о сотворении мира «Энума элиш» — «Когда вверху...», например, было частью новогоднего ритуала, поэма о боге Эрре служила заговором против чумы, небольшой стихотворный текст соединял в себе эпизод о сотворении мира, заклинание против зубной боли, а также рецепт, как ее излечить. Можно группировать памятники, выделяя героя, скажем, бога или царя. Можно попытаться по числу списков и копий текстов, а также по местам распространения установить степень популярности произведения или степень его «избранности», — явно существовали памятники, созданные по особому случаю или для определенного лица. Можно идти и более привычным путем: постараться обнаружить и выделять такие традиционные категории, как былина, эпос, сказание, гимн и другие. Основная беда указанных классификаций — их произвольность, ибо исследователь работает, главным образом доверяясь своему чутью и опыту.