— Брат? — эхом отозвался Сенджу.
— Старший. У нас большая разница в возрасте была, он мне отца заменил. Такой шаринган можно получить, лишь испытав очень большую встряску. — Взгляд глаза в глаза. Харуто всмотрелся в узор мангекё. То ли парню было уже всё равно, то ли решил - раз в иллюзии терять нечего. – Война. Вот только теперь есть возможность что-то изменить. Если наши кланы заключат союз, получится оградить от боёв детей, пока они не войдут в силу.
— На кленовый лист похоже, — неожиданно выдохнул Харуто.
— А? — столь резкий переход удивил и почти сбил с мысли.
— Узор в твоих глазах.
— Как-то не присматривался, — растерялся от такой ассоциации Мамору. Он никогда не связывал узор, в которые сливались его томоэ с одним из символов благословения, красоты и изящества. Вот только подобное признание настроило на соответствующий лад. Обстановка вокруг начала меняться. Заметно потеплело, лес наполнился светом утра, на ветках распустились нежные листочки.
— У нас ещё есть время, пока продержится иллюзия. — Мужчина поднялся на ноги, увлекая за собой напарника. — Прогуляемся.
Шаг, другой и лес превращается в виденный когда-то сад у дворца одного из аристократов. Изящные деревья, окутанные бело-розовой пеной цветов, нежный аромат.
— Красиво. — Харуто коснулся пальцами одного из цветков. – И на ощупь как настоящий.
Вот только до самого дворца доводить спутника Учиха не стал, изменяя картину. В памяти хранилось немало красивых моментов, запечатленных с помощью шарингана.
Наконец гендзюцу рассеялось. Мамору глянул в сторону ворона на ветке. В глазах птицы вспыхнули томоэ. Короткая иллюзия показала - всё в порядке. За те минуты, что прошли в реальном мире, опасности не возникло.
На постели зашевелился приходящий в себя Харуто. Сел, растерянно вертя головой.
— Я думал, ты меня до Чистого мира проводил.
— Туда мы всегда успеем. — Мамору накинул на плечи парню плащ: после ощущаемого в иллюзии тепла холод чувствовался особенно сильно. – Я не собирался тебя убивать.
— Что, просто так забудешь всё произошедшее?
— Я думал, мы это обсудили, пока любовались красотами. – Мужчина поворошил веткой пышущие жаром угли. — Кажется, мясо скоро должно приготовиться. — Неосторожное движение заставило тихо прошипеть от боли. За время цукиёми как-то подзабылось, что прижженная рана никуда не делась. — Надеюсь, ты клинок ничем этаким не обрабатывал? — поинтересовался Учиха, скинув балахон и прогнав чакру, чтобы согреться.
— Ой! — судя по растерянному выражению лица собеседника, это забыл не только он. – Нет. Подожди, я видел в тансу заживляющую мазь и бинты. — Харуто протянул руку к стоящему неподалеку аптекарскому комоду, но замер, едва коснувшись древесины пальцами. — Позволишь?
Учиха кивнул. В цукиёми он прекрасно мог отличить ложь от правды, за те дни, что прошли в цукиёми, Сенджу успел успокоиться и посмотреть на ситуацию иначе. Не навредит. А сам Мамору смог убрать последствия прошлой своей иллюзии. Теперь можно было попробовать снова налаживать отношения.
***
Лёгкая полудрёма слетела от ощущения чужого присутствия.
Учиха. Враг!
Тело отреагировало само. Отскочить, разрывая дистанцию. Привычно отвести взгляд от разгоревшегося шарингана, смотря ниже и угадывая направления атаки по движениям рук и ног.
Это было так естественно, но Учиха почему-то не огрызался техниками, да и за оружие браться не спешил, лишь уворачивался и подставлял клинок, только если не успевал уйти. Темнота мешала. Несколько раз под ноги попадали корни деревьев, но враг почему-то этим не воспользовался. Чакры становилось всё меньше, а убить или хотя бы ранить Учиха не выходило. Неожиданно противник словно растворился в воздухе. Краем глаза удалось увидеть размытую тень, сильный удар сбивает с ног, на бедра и живот наваливается тяжесть, а в следующий миг тело каменеет под взглядом алых глаз. Чужая ярость обжигает. Усилием воли удалось сбросить оцепенение, дернуться, так, что лезвие танто входит в землю рядом с шеей. В следующий миг получилось выйти из захвата.
Дымовые бомбочки дали секунды на то, чтобы уйти. Нужно оторваться, дождаться, пока рассветает и там уже можно понять, где оказался и что делать. Внезапно Хикару словно налетел на стену. Мозг проснулся окончательно. Разом вспомнились и совместная погоня за неуловимым аптекарем, и план разделить отряды на пары, чтобы легче было прочесать местность. Кейтаро, по крайней мере пока - союзник и миссия у них сейчас одна. От осознания того, какие бы были проблемы, окажись Учиха недостаточно быстрым и погибни или получи раны, прошивает ужасом. Выругавшись, Сенджу несколько раз впечатал кулак в ствол дерева. Наконец запал кончился. Хикару медленно выдохнул, понимая, что обошлось, они оба живы. Убрал оружие.
Ощущение огненной чакры, в темноте отчётливо проступил силуэт Учиха.
— Хикару-сан, что случилось? — тяжело дыша поинтересоваться нагнавший его напарник. За оружие не схватился, но и ближе он благоразумно не подошел. — Успокоились? — Кейтаро осторожно приблизился.
Ответить было нечего. Он просто опасен. И для миссии, и для напарника. Под руку удачно попался так и не использованный кунай.
— Это плохая идея, Сенджу. — Отстранённая вежливость слетела как шелуха. В голосе теперь звучала сталь. — Положи оружие.
Шаг, другой и горячие пальцы сомкнулись на запястье. Хикару не сопротивлялся, позволил забрать кунай. Вот только убирать руку Учиха и не подумал, потащил за собой через темноту.
— Так корежит от нахождения рядом с Учиха, что готов сдохнуть, поставив под угрозу возможность союза?! — зло прошипел Кейтаро, не останавливаясь.
— Куда ты меня тащишь? — наконец опомнился Хикару, постарался освободить ладонь, но вышло как-то вяло. Подобный напор от ещё мальчишки, до этого послушно выполнявшего распоряжения, стал неожиданностью.
— А перед этим послал призыв с письмецом к кому-то из родственников, да? — собеседник его словно не слышал и продолжал. — В котором уверял, что союз с давними врагами необходим, но ты принять его не можешь и потому сбегаешь. — Теперь в голосе Кейтаро отчетливо слышалась горечь, а его пальцы сжались так, что стало больно.
— Ты получил такое письмо? — ошарашено спросил Хикару. Слишком личные нотки прозвучали.
Учиха остановился столь резко и неожиданно, что Сенджу влетел в украшенную веером спину, ткнулся лицом в собранные в высокий хвост темные волосы.
— Да. От брата.
Накрывшая после этих слов тишина была оглушающей. Даже звуки ночного леса разом смолкли. Появилось ощущение, что Кейтаро сейчас его убьет и за срыв и за растревоженную душевную рану. Будет прав.
— Как тебе это вообще в голову пришло?! — тихо, но эмоционально прошипел Учиха.
— Сорвался, — признался Хикару, понимая, что право командовать он, похоже, теряет. — Слишком непривычна твоя чакра. Сложно не атаковать по привычке, вот спросонья и не разобрался.
— Я не про это! — собеседник всё же развернулся к нему лицом. — Сорвался, бывает. А вот как я должен был объяснить твою смерть?
К щекам прилила кровь. Сенджу быстро прогнал чакру, задавив реакцию и мысленно выругался. Проклятый шаринган! Ничего-то не скроешь. За тот, не до конца осознанный, порыв было стыдно. Особенно из-за того, что не останови его Кейтаро, действительно, на эмоциях мог бы сделать глупость, не задумываясь о последствиях для обоих кланов.
— У меня во время боя самогендзюцу слетело. —Тихо произнес напарник. — Я тебя чуть не убил.
Подобное признание вызывает смешок. Оба хороши.
Хикару медленно поднял руку и положил ладонь на плечо Кейтаро. Не сбросил, только посмотрел в упор, словно в саму суть заглянул. Охота отвести взгляд, но глаза напротив всё ещё черны - это радует.
Тихий шорох, в свободную руку ложиться небольшая фляжка.