Габай забеспокоился. Михалёв в бреду мог проболтаться доктору о таких вещах, про которые тому лучше было не знать.
— Вот что, Аркадьич, — тревожно бегая глазами, проговорил он. — Ты не принимай на веру, что он будет брехать. Пацан, сам видишь, в каком состоянии. Начитался всякого, насмотрелся по телеку, и теперь порет чёрт-те чё, как будто было на самом деле…
— Прекрасно вас понимаю, — кивнул доктор с серьёзным видом.
Габай протянул эскулапу двести долларов.
— За понимание, — сказал он.
В лаборатории как будто ничего не изменилось. На кушетке под простынёй лежало тело, в изголовье высился аквариум с мозгом. Из динамика доносился размеренный хрип.
Доктор взял микрофон.
— Денис, ещё раз доброе утро.
— Леонид Аркадьевич, мне опять снилось, что я еду в машине, — металлическим тоном пророкотал динамик. — Потом — удар, всё черно, и я как будто падаю в какую-то трубу. Мне этот сон всё время снится.
— Это от нервов, — мягко ответил Леонид Аркадьевич. — Ничего, скоро пройдёт. Сосредоточься на чём-нибудь приятном… Вспомни картины детства. Или, вот ещё, представь, что к тебе пришли твои друзья…
— Славка из моего класса, — сказал Михалёв.
— Нет, не Славка, а твои недавние друзья. Ильяс… И кто ещё?
Оторвавшись от микрофона, он вопросительно взглянул на окруживших аквариум бандитов.
— Рома Пискарёв, — подсказал Пискарь.
— Рома Пискарёв, — повторил доктор в микрофон.
— Тоже мне, друзья, — отозвался динамик. — В гробу я их видел.
— Вот хмырёныш! — разозлился Качок. — Я всегда знал, что ему на нас насрать! Зря вообще мы его взяли в бригаду. Все равно толку от него как от козла…
— Ладно, заглохни пока, — оборвал его главарь.
— Денис, зря ты так, — сказал доктор. — Они к тебе очень хорошо относятся. Когда ты лежал без сознания, они приходили тебя навещать, постоянно справлялись о тебе…
— А пошли они.
— По-моему, ты к ним несправедлив. Кстати, Ильяс снова хочет подбодрить тебя.
— Он здесь?
— Сейчас войдёт. Ты уж будь с ним полюбезнее, ведь он даёт больничному персоналу щедрые чаевые, чтоб тебе здесь было удобнее.
— Ладно, пусть входит, — смилостивился Михалёв.
— Вот ведь неблагодарный скот! — прошипел Гугнивый.
— Жмурик, гниёт уже, а что-то из себя корчит, — прибавил Качок.
Доктор передал микрофон Габаю.
— Только не волнуйте его, а то опять начнёт заговариваться…
— Всё хоккей, можешь не волноваться, — Габай кивнул ему на дверь кабинета. — Выйди пока отсюда.
Доктор поспешно скрылся.
Когда за ним закрывалась дверь, Гугнивый успел заметить в кабинете вчерашнюю ассистентку. Он подскочил к двери и бесцеремонно заклинил её ногой.
— Оленька, это опять я, — браток игриво засмеялся, раскрыв дверь шире. — Смотри, что я тебе принёс… — Он бросил на стол упаковку с итальянскими колготками, которую постоянно носил с собой на случай знакомства с какой-нибудь девицей. — Пустячок, но в следующий раз будет кое-что получше!
На голове Ольги, как и вчера, были наушники. Она сняла их, мельком оглянулась на братка и недовольно фыркнула.
— Гуг, закрой дверь! — крикнул из лаборатории главарь.
Гугнивый выполнил его приказание, но весьма своеобразно. Он закрыл дверь, только не со стороны лаборатории, а со стороны кабинета, войдя в него.
Доктор недовольно уставился на незваного гостя.
— Вы куда? Посторонним здесь нельзя находиться!
— А у вас тут что, секретный объект? — заухмылялся браток и, поскольку свободных стульев не было, уселся прямо на стол. — Отправляете шифровки в ЦРУ?
Ольга, подаваясь от него в сторону, отодвинула какие-то стоявшие перед ней приборы и компьютерную клавиатуру.
— Вы слишком много себе позволяете, — сказала она фальцетом.
— Ну что ты надулась, куколка, — Гугнивый потянулся к ней, явно собираясь схватить за грудь, но она увернулась и отбежала за стол.
— Попрошу вас выйти! — заверещал Леонид Аркадьевич. — Это возмутительно! Вы где находитесь?
Ольга, вся раскрасневшаяся, обеими руками держалась за грудь, как будто боялась, что объёмистые полушария сейчас лопнут или отвалятся. Это особенно развеселило Гугнивого.
— А ты, я смотрю, недотрога, — подмигивая и хихикая, он двинулся к ней. — Я таких люблю. Тебя, небось, за сиськи никто не держал, да?
— Нет, это переходит всякие границы! — Доктор бросился между ним и Ольгой.
Кабинет был настолько мал, что обойти эскулапа было совершенно невозможно. Братку, чтобы достать до Ольги, пришлось перегнуться через стол. Леонид Аркадьевич схватил его руку и оттолкнул, свалив при этом со стола клавиатуру.