— Да, да, — Габай выругался. — Он погиб тогда вместе с Сёмой, и теперь никто не знает, куда он заныкал эти грёбаные камни!
— Я не слишком хорошо запомнил тот день, — признался Михалёв. — Память у меня после аварии стала как решето. Слушай, в то утро, случайно, дождя не было?
— Откуда я знаю!
— Если был дождь, то, значит, это был не тот день, про который я вспомнил.
Габай замычал в досаде, а Качок со злорадной усмешкой покрутил пальцем у виска.
— Днём вы сели в «Вольво» и поехали в Москву, — цедил Габай. — А перед этим я позвонил Папане и велел ему спрятать камни и бабки.
— Об этом я ничего не знаю.
— Ты и не должен знать. Но ты хоть видел, что Папаня делал в тот день, куда ходил? Вспомни, напрягись!
— Он ходил к Раисе.
— Это ты уже говорил. Камней у неё нету. Мы весь дом её обшмонали — нету!
— А у Папани искали?
— Искали, искали, всё перерыли, — Габай начал терять терпение. — Ну, Денис, вспомни! Ты же был с Папаней в тот день!
— Сейчас подумаю.
Михалёв думал минут пять. Габай, сжав в кулаке микрофон, сопел и бросал на аквариум свирепые взгляды. Качок скептически скалился.
Наконец динамик ожил:
— В тот день Папаня возился с джипом.
— Каким джипом?
— Новым джипом, «Гранд-Чероки».
— Ну и что?
— Он возился с ним перед тем, как мы поехали в Москву, — сказал Михалёв. — Ты во-сколько ему позвонил?
— В одиннадцать или около этого. Я велел ему спрятать камни, а через пару часов вы втроём погнали в Москву и разбились.
Бредихин оставил свой пост у двери и приблизился к главарю.
— Он спрятал камни после твоего звонка, то есть после одиннадцати! — зашептал он на ухо Габаю. — А к этому времени он уже вернулся от Раисы! Значит, он не мог спрятать камни у неё…
— Бл…, как мы сразу не допёрли! — пробурчал Качок и в сердцах ткнул пальцем в стекло аквариума. — Полезли туда, как бараны… Трёх пацанов положили…
Габай поднёс ко рту микрофон.
— Денис, вспомни, чем Папаня занимался после одиннадцати. Вспомни, это важно.
— Я же тебе говорю: он ушёл в сарай и занялся джипом, — сказал Михалёв. — Больше ничего не могу о нём вспомнить.
— Ничего? А ты напрягись! Пойми, для тебя это вопрос жизни и смерти. Найдём камни — будут бабки тебе на лечение!
Михалёв снова умолк.
— Погодите, а на хрена Папане возиться с джипом? — в наступившей тишине проговорил Бредихин. — Машина ведь совсем новая.
— Папаня почти час безвылазно проторчал в сарае, — зазвенел динамик. — Он только на короткое время заходил в дом, а так всё время был в сарае. Теперь я вспомнил. Я зачем-то сунулся туда, и вижу: правое заднее колесо у джипа снято, а Папаня лежит под машиной и чего-то там ковыряется. А рядом с ним коричневый мешочек.
— Замшевый такой? — вздрогнув, спросил Габай.
— Когда я вошёл, — продолжал Михалёв, словно не расслышав вопроса, — Папаня жутко разозлился, орёт на меня, а сам мешочек от меня прячет, накрывает его чем-то. Я тогда ещё удивился: зачем Папане ремонтировать новую машину? Чего он колесо снял?
У Бредихина загорелись глаза.
— Тайник! Тайник! — прошептал он.
— Я всё это только сейчас вспомнил, — заливался динамик. — Хорошо, что вы навели меня на мысль. Папане очень не понравилось, что я сунулся в сарай, чуть в драку не полез. А минут через сорок я снова туда заглянул. Папани там уже нет, джип, как ни в чём не бывало, стоит на четырёх колёсах. Мне тогда это не пришло в голову, а сейчас я понял: Папаня спрятал камни в джипе. Иначе зачем ему снимать колесо, лезть под джип и при этом держать под рукой мешочек? Камни наверняка в джипе, над правым задним колесом.
— Помните, Папаня сделал тайник в «десятке» Толубея? — с многозначительным видом спросил Бредихин.
— А что… — Качок задумался. — Папаня делал тайники в машинах… Когда Сёма купил себе «Опель», Папаня при мне предлагал ему сделать в нём тайник, но Сёма чего-то не захотел.
— Он даже в моей тачке хотел сделать тайник — для сигарет с травкой! — прибавил Бредихин.
Оживившись, он стал перечислять, в каких именно местах его машины Папанин предлагал сделать тайник. Вспомнил он и как год назад милиция на посту ГИБДД обыскивала папанинскую машину и ничего не нашла, хотя была набита наркотиками.
Качок, однако, сомневался:
— А может, опять лажа? Может, опять чего-нибудь напутал?
— Откуда тогда он знает про коричневый мешочек? — возразил Бредихин. — Никто Михалю мешочка не показывал!
— А вдруг показывал?