— А Розе, а что Розе, просто передайте мои извинения. Хоть я не виноват. Она сама виновата. Эта она должна просить прощения, что не послушала меня и оставила меня так одного. Ну и простите и вы, даже если вам это не важно, просто простите.
Погладил её холодную щёку.
— Надеюсь, что ещё смогу когда-то вас увидеть. Как же хочу. Я знаю, что с каждым днём это желание будет расти, до какого момента, а затем просто поутихнет. Время лечит, говорят умудрённые старики, но это не так. Время заставляет зачерстветь. Не более.
Я посмотрел на оставшиеся три пальца.
— Раны затягиваются, а шрамы остаются навсегда. Так и вы навсегда останетесь моими шрамами, моим грузом, который я буду нести пока не обрету душу и не умру. Может и тогда я встречусь с вами.
Выдохнув, стёр слёзы, смотря вверх.
— А может и нет. Может попаду в этот распиаренный ад, а может просто в небытие, где никого и ничего. Я даже не пойму, что умер. Буду вечно во тьме не осознавая, жив ли я или мёртв.
Поцеловав их обоих в лоб, я поднялся.
— Вам не нужны могилы. Никто не будет их навещать, даже я так, что прощайте.
“Огненный шар”
Спустя пару минут поглощающего огня, от прокаченного несколько раз заклинания от них остались лишь кости и цепочка с маленьким кулоном на шее Арни.
“Прощайте”
Неправильные правила
“Холодно, холодно, как же холодно”
Покрываясь мурашками от непонятного сквозняка, завёрнутый в три одеяла, я дрожу, стуча зубами, готовыми вот-вот рассыпаться. Каждый вздох болезненно замораживает губы и леденит горло.
Зубы стучат, причиняя боль, а сердце сжимается в мучительных судорогах.
“Роза. Мне одиноко, Роза”
Вытащив из кармана спасавшую меня в последний месяц ткань, которую про себя называю волшебной, я поднёс к носу, но рука в какой-то момент дрогнула, выронив ткань на пол.
“Чёрт”
Внутри всё сдавило, а по телу будто бы прошли углами. Я быстрым движением схватил и поднял её.
“Роза”
Смотря на кружевные трусики, чёрного цвета, которые перед смертью носила Роза, я слегка улыбнулся.
“Мне одиноко без тебя. Прошу, Роза, помоги мне”
Нос жадно начал обнюхивать сжатые в комок трусики. Чувствую этот запах, тело по не много расслабляется, а холод отступает. Он уже не так невыносим, но озноб всё ещё заставляет дрожать, особенно холодно ногам.
“Что мне делать Роза? Что? Дядя сказал, чтобы я отдохнул с неделю, но он не предложил посидеть со мной. Не предложил понимаешь? Его взгляд такой холодный. Он так на меня посмотрел. Я не справился с его заданием. Он разочаровался во мне. Я ему больше не нужен. Я не оправдал ожидания единственного дорого человека, что у меня остался”
Нос всё сильнее вдыхает дурманящий запах Розы, а под одеялами согревает меня, её с Баретой одежда. Они пахнут так же, как они. Сжимая их, такое чувство, что я сжимаю их талии.
“Нет, у меня остался Ворон. Да, он единственный кто не отвернулся от меня. Ворон, ты где? Ворон”
Я уже начал оглядываться, как перед глазами всплыло уведомление.
— “9:13:25:55”
“Что?”
Я ясно почувствовал, как по венам заструилась ледяная кровь. Приоткрыв рот с дрожащими руками всё ещё не веря в увиденное, я открыл окно заклинаний.
И вправду заклинание Ворона горит красным.
“Ворон умер? Но… Когда? Как я мог забыть?… Нет, не было такого, я бы помнил”
Перед глазами на долю секунды всплыла размытая картина. Я смог лишь разобрать два силуэта. Один большой, другой крошечный. Большой тянется к крошечному.
“Нет”
Кисти сжали клочки волос так сильно, словно пытаясь вырвать.
“Что происходит? Когда, как? Почему Ворон умер? Что это было. Воспоминания?”
— Лангда!
Крикнув, так истерически, словно прося вытащить из бездонной дыры, я посмотрел в потолок.
“Роза, почему она не идёт?”
Не прошло и десяти секунд, как из комнаты, где раньше жила Хильда, выбежала Лангда.
— Лангда, холодно. Мне холодно!
Я не посмотрел на неё. Не могу даже взглянуть на неё, страшно. Не хочу видеть её лицо, злость, недовольство, не могу, я не знаю, что делать, если увижу на её лице эти эмоции.
Она не ответила. Я слышу шум её мягких, но отчётливых шагов. Она приближается. Её стопы остановились прямо передо мной. Она смотрит на меня, но не вижу какими глазами.
Её рука коснулась одеяла на плечах и одним движением, таким слабым, откинула онемевшее тело на спинку дивана. Распахнув согревающие одеяла, она села на меня. Я всё ещё не смотрю на неё, сжавшись от мороза, пронзающего кожу.
Послышался шум зажигалки, а затем запах сигареты защекотал ноздри. Едва различимый звук затяжки, движение её губ. Не слышу, сказанных слов.