Лицо изголодавшего мальчика мелькнуло перед глазами, обвиняющий взгляд плачущей матери, что держит в руках умершего от истощения ребёнка.
“Я ведь хотела как лучше. Только этого и ничего большего, но всё получилось так, как и всегда”
Вспомнила лицо мужчины, которого спасла, а он в итоге задушил жену и ребёнка. Помню подростка, которому, как-то оказала первую помощь до прихода скорой. Спустя месяц увидела его лицо в новостях. Он изнасиловал и убил трёх медсестёр, работавших в больнице куда его увезли.
Помню спасла женщину. Бизнес-леди, скромную несмотря на построенную карьеру, но после сама стала свидетельницей, как она избивала собственных дочерей у себя в палате. Её искажённое яростью лицо, которое так контрастировало с прошлым робким выражением, сильно впечаталось в сознание.
“Только спасать. Я хотела помогать людям. Дарить тепло и любовь. Дарить то, чем меня обделили родители и чем одарил меня с лихвой мужчина, подобравший меня на улице”
Ухоженный ноготок указательного пальца начал нервно постукивать по бедру, заставляя вспоминать десятки случаев, когда мои действия, которые должны были дарить добро, превращались в зло.
“Что я должна делать сейчас?”
Передо мной появилось два выбора.
“Продолжать добывать провизию. Это хорошее решение, я буду помогать всем обделённым. Инвалидам, неспособным самим о себе позаботится, беспомощным детям с матерями, мужчинам и женщинам, испуганным близостью смерти…. Да, я буду помогать, но это ведь только заставит их зависеть от меня, от меня и других подобных мне.
А такие как я, встречающиеся со смертью так часто, умирают, как мухи. Ещё чудо, что я не умерла до сих пор. А если я, как и подобные мне, продолжат поощрять беспомощность неспособных, не значит ли это, что в итоге они не смогут о себе позаботится?
Разве это не мы воспитываем в них подобное мышление? Что всё за них сделают другие? В конечном итоге всё придёт к тому, что больше не кому будет добывать еду и в итоге все помрут от голода, так и не найдя в себе силы обуздать свой страх.
Или же найдут, но только малая часть. Еды будет не хватать, что приведёт в конечном итоге к убийствам ради банки консервов”
Устало помассировав закрытые глаза, я выдохнула, смотря в потолок.
“Тогда может остаться просто врачом? Лечить тех, кто поранился или же заболел. Да за это я буду получать гораздо меньше талонов, но если взять в расчёт мою способность”
Я посмотрела на руку, поигрывая пальцами.
“Я выгодно буду выделяться от других врачей, но в тоже время эта способность бы была гораздо полезнее там, где люди умирают чаще. Да и как бы грустно это не звучало, те кто идут в экспедицию за провизией — это будущее и благополучие лагеря, а значит они нужнее. Что проводит к тому, что их спасение в приоритете. Значит моя способность нужна там. Значит уже без каких-либо размышлений можно отклонить этот вариант”
Словно ставя жирную точку над моими размышления, дверь открылась.
— С добрым утром, соня.
С нервно дёргающей улыбкой вошла Ребекка. Её голова перевязана тонким слоем бинта. На боку вижу пятно крови.
— Что случилось?
Я не почувствовала тревоги, страха или же ещё чего-то подобного. Лишь лёгкое раздражение из-за того, что так приятную тишину прервали. Иногда, я становлюсь к этому слишком уж чувствительной. Не знаю почему.
Просто тишина хоть и заставляет постоянно думать, но в тоже время она расслабляет каждую мышцу в теле, а когда так неожиданно и резко нарушают эту тишину, словно слушаю ансамбль, в который вдруг вторгается нож, старательно царапающий стекло.
Роберта это хорошо знает, поэтому и начала входить гораздо медленнее и тише, чем раньше. Только недавно она чуть ли не ногой открывала дверь, да и так кричала, что меня аж всю передёргивала, но после одной ссоры, она поняла.
— Это?
Она показала указательным пальцем на перевязанную голову.
— Ну понимаешь, недосмотрела удирая от толпы ходячих. Мёртвые уёбище. Раз однажды померли, второй та раз зачем возвращаться? Ну это, я не заметила и ударилась головой об косяк, когда пряталась в здании.
Она, медленно шагая, улыбнулась, когда легла на мои ноги.
— Я чуть не завизжала, как какая-то свинья, но всё нормально, не переживай.
— Ясно.
Мягко погладив её по голове, уже хотела насладиться тишиной, как она вновь затараторила.
— Да ещё и этот доктаришка. Какого вообще хера он требует от меня десять талонов за грёбанный бинт? Один чёртов бинт? Да я сама их сюда приношу. Так какого чёрта я столько должна отваливать за то, что добыла сама, рискуя задницей?
— Чшшшш.
Она уже начала набирать тон, говоря всё громче и так пискляво. Мне начало резать слух, я уже буквально готова была задушить её лишь бы не слушать.