— Священная пирамида набита различными приборами, — признался князь. Начиная от узлов, управляющих подачей газа, и заканчивая метеозондами и сканерами свой-чужой. Тебя же именно так и нашли. Я отработаю эти вопросы.
— Слушай, а что за священная пирамида и зачем она там стоит? — спросил Макс.
— Пирамида стоит на том месте, где родился Пророк, и в священные дни в Воронеж едут паломники.
— Куда? — неприлично открыл рот Пророк.
— В Воронеж. Ты что не знаешь, как твой родной город назывался?
— Да я то знаю, — сказал удивленный донельзя Макс. — Вы откуда об этом узнали?
— Из откровения святого Нибиру-Унташа, конечно. Там много чего про тебя написано.
— Вот ведь память у старого пня, позавидуешь, — искренне удивился Макс, — я же это ему рассказал, когда еще в его храме рабом был. Он меня наизнанку вывернул, пытаясь выяснить, откуда я такой взялся на его голову.
— Слушай, — нервно сказал князь, — Нибиру-Унташ — особо почитаемый святой, чуть ниже самого Пророка, ты таких слов больше не говори, не надо. Хотя, тьфу ты, и кому я это рассказываю?
Глава 3
Прошло несколько дней. Макс по-прежнему ел, спал и учил язык. Теперь, после встречи с далеким потомком, ему разрешили гулять в саду. Если он удалялся от своей комнаты дальше, чем метров на сто, браслет начинал давать довольно болезненные импульсы, которые усиливались тем больше, чем дальше он отходил от места своего заточения. Макс решил не искушать судьбу и не злить людей понапрасну, потому что он даже близко не представлял себе, что будет делать в этой стране в одиночку. Начать жизнь с нуля, как в прошлый раз? Возить голышом дерьмо на осликах месяц за месяцем? Увольте, дураков нет. Тем более, что его возвращением далекий потомок вроде бы озаботился довольно искренне. Да и возможности у него были практически безграничные. Макс готов был ждать.
Правнук ворвался в его комнату на седьмой день после расставания, напоминая небольшое, но довольное донельзя торнадо.
— Ты был прав, дедуля, решение твоей проблемы существует. В момент твоего появления в той зоне было зафиксировано сильнейшее изменение электромагнитного поля. И такое там происходило не раз, в памяти компьютеров это сохранено. В этих всплесках нашли закономерность, и мои технари рассчитали дату, когда это случится в следующий раз.
— И когда же это случится? — жадно спросил Макс. — Мне тут, если честно, надоело до невозможности.
— Через пять лет, — ответил счастливый князь.
— Пять лет? — спросил ошарашенный Макс. — Да я себе вены вскрою, если еще пять лет в этой комнате просижу.
— Но раньше я все равно ничего не смогу сделать, — сказал растерянный князь.
— Что же я буду делать все это время? — сказал совершенно убитый Макс.
— Да я об этом и не думал, — честно признался князь. — Я вообще удивился, что решение этой проблемы существует. Мне, знаешь ли, убивать тебя совсем не хочется. Ты на нашей планете личность, мягко говоря, известная. И если такой факт из моей биографии всплывет по какой-то нелепой случайности, то мой род просто разорвут на куски. У нас же домен второй по размеру после императорского, желающих полно будет.
— А кто у нас Император? — живо заинтересовался Макс.
— Салманасар четырнадцатый, — с ноткой удивления ответил князь. Он никак не мог привыкнуть, что его гость не знает очевидных вещей.
— А почему имя ассирийское? — удивился Макс.
— Потому что он ассириец, — терпеливо пояснил Ардашир, — у нас Ассирийская династия правит.
— Это почему это? — изумился Макс. — А почему не перс?
— У нас царя из Великих Семей, родственников Ахемена первого, тогда выбирали. Когда Тейисп первый умер, на выборах победил Ашшурбанипал, сын Ассархаддона.
— А этот как в Великие семьи пролез? — изумился Макс. — Он же сын царя Синаххериба.
— Семью Ассархаддона и семью его брата Арда-Мулиссу в этот круг приняли, потому что их тестя уж очень сильно уважали.
— А кто же у них тестем был? — Макс был в полном недоумении.
— Ты! — торжествующе показал на него пальцем Ардашир.
Князь был в легком замешательстве. Он как-то не подумал, что и император тоже был прямым потомком этого странного человека. Это значило, что убийство далекого предка за измену считать будут. Да, это была бы на редкость плохая идея.