Ильич понял, что настал кульминационный момент:
— Так за чем же дело, товарищ? Давайте действовать сообща.
— Братуха, — Шайба ухватил Ильича за шею и прижал его лоб к своему. — Так об этом и базар. Прояви ленинскую смекалку. Придумай реальный план. Собьем нормальных пацанов, сковырнем тварей, а уж потом раскрутимся. Только прикинь, сколько бабла здесь поднять можно.
— Какого бабла? — удивился Ленин.
— Реального. Ты только прикинь — сколько все эти саркофаги, урны, канопы на «Сотби» потянут? А сам козлорылый?! Особенно если продавать его не куском, а расчленить на лоты. Пошурупь мозгами — ты ж башковитый.
— Владимир Ильич, — внезапно высунулся в коридор настороженный Пирогов, — с вами все в порядке? Я, знаете ли, изрядно волнуюсь.
— Иду, иду, Николай Иванович, — успокоил его Ленин.
— Я там наши саркофаги уже хорошенько проветрил, — продолжал хирург, демонстративно игнорируя присутствие Шайбы. — Гигиена, она и в Африке гигиена — нужно тщательно соблюдать. Особенно когда скарабеи по камерам заразу разносят.
Видя, что уходить без него Пирогов не собирается, Ленин подмигнул стоявшему независимо уголовному — мол, договор заключен — и проследовал за врачом обратно в камеру.
«Надо все хорошенько рассчитать, — думал он, ворочаясь в чужом тесноватом саркофаге. — Пороть горячку нельзя, можно наломать дров…»
— Владимир Ильич! Вы не спите? — вдруг тихонько позвал из соседнего саркофага Пирогов.
— Нет-нет, не сплю. Что случилось?
— Запамятовал предупредить вас. Вы как заснете, можете случайно в свое усопшее тело вернуться — так уж не пугайтесь, батенька, это нормально.
— То есть как? — приподнялся в гробу неприятно пораженный Ильич.
— Ну я ж вам объяснял: то, что мы с вами в Египте оказались — это наши ба путешествие совершили, духовные двойники, способные покидать физическую оболочку человека и передвигаться где им вздумается. Однако поскольку мы с вами мумии молодые, неопытные, то с непривычки может обратно в тело выкинуть. Особенно если задремать и утерять над сознанием контроль.
— Так я лучше вовсе спать не стану!
— Ну-ну, — успокоительно, как неразумному дитяти, сказал Пирогов, — Тут, знаете ли, как в детстве: лежишь в постели, стережешь момент, когда сон придет. А потом выясняется, что уже утро — и ты опять проворонил и не увидел, как сон тебя свалил. Все равно задремлете, чай, день был хлопотным. Потому и предупреждаю. Отдохните, сударь мой, а завтра опять увидимся. Собрание ведь не окончено.
Взбудораженный неприятной новостью, Ильич еще с полчаса возился в саркофаге, переворачиваясь то на один, то на другой бок. Тихо посапывал рядом врач, жалобно бормотали что-то неразборчивое во сне чинчорро, богатырски храпел на всю погребальную камеру Шайба. И только Ленин напряженно думал, брать ему в соратники уголовного или не брать, ввязываться в настоящую драку или не ввязываться.
«Ну да ничего, время есть. В конце концов, это у них не первое собрание и не последнее. А в моем распоряжении — вечность», — успокоился он, наконец, мыслью. И незаметно задремал.
Глава 15. Враг не дремлет
Очнулся Ленин, как и обещал Пирогов, в Траурном зале. Причем в самый пикантный момент: дурак-завхоз привел уборщицу. До сих пор пол в Траурном зале терли солдатики из Кремлевского полка, а тут на-те — женщина. Ильич даже не успел огорчиться, что опять недвижим: настолько заинтриговал его нежданный визит.
«Ты тут, Маруся, сделай генеральную уборку, — сказал завхоз. — Полы само собой, а еще стены помой, пыль протри. Для крышки гроба я выписал со склада финский стеклоочиститель. Чтоб сверкала. Охрана отключит сигнализацию — я рапоряжусь. Все запомнила?» Маруся кивнула. «Ну давай, милая, давай…» Завхоз игриво шлепнул ее по заду и вышел в подсобное помещение. Вслед за ним вышла, глупо улыбаясь, и Маруся. Но скоро вернулась.
Она принесла с собой колченогий стул и переносной приемник. Стул поставила в углу, а на него водрузила какой-то кубик, повозилась и вытащила из кубика вверх металлическую палку. Радиоприемник! — догадался Ильич. Отличная идейка! Он с интересом наблюдал за Марусей в щелку между веками. Пугливо косясь на хрустальный гроб с телом вождя, уборщица сняла пальто и повесила его на спинку стула, затем, воровато оглянувшись, просунула руку в рукав растянутого свитера, ловко вытащила оттуда розовый лифчик и спрятала в карман пальто. Полные груди под плотно обтягивающим свитером от этого немного опустились, но, как прозорливо отметил Ильич, не потеряли своей привлекательности. Помяв их обеими руками, Маруся облегченно вздохнула, сладко потянулась и накинула зеленый в пятнах халат. Это было лишнее. Без халата она нравилась Ильичу больше.