Когда его положили в огонь и обожгли, он сохранил все подробности своей неискусной выделки. Но это нисколько не омрачило ликования чунгов. Напротив, отпечатки пальцев на сосуде так понравились им, что позже они стали оставлять их на своих глиняных сосудах нарочно.
Однажды на рассвете пошел дождь. Он был не очень сильный, без грозы, но продолжался целый день. Вокруг не было пещер, да и чунгам не хотелось уходить от реки, дававшей им столько пищи, так что они стали искать убежища под густыми ветвями ближайших деревьев. У некоторых деревьев ветви начинались совсем низко над землей, а листья были широкие и такие густые, что дождь еще не прошел сквозь них. Но он все продолжался, сквозь листья стала просачиваться вода, и чунгам пришлось не спать всю ночь. Вместе с тем сквозь ветви начало продувать резким ветерком, и хорошо было только тем, у кого на плечах были куски шкур побольше. Эти куски согревали их и защищали спину от крупных холодных дождевых капель.
Чунги ожидали, что хоть на другой день дождь перестанет и в небе проглянет белое светило, чтобы высушить и согреть их. Но небо оставалось по-прежнему нависшим и хмурым, и потому они поняли, что оно все еще сердится и что дождь будет идти и в этот день. Безволосый поднял голову и стал разглядывать зеленую кровлю. Если бы ветви у этого дерева были еще погуще! Как… как ветки, наваленные ими когда-то на расселину в скале в своей старой пещере…
И вдруг, озаренный воспоминанием о том, что они сделали тогда, чтобы спастись от сильного холодного ветра и от грозного рева бури, он вскочил и закричал:
— А-хай-я! А-хай-я! А-хай-я!
Его возглас выражал какую-то важную догадку — это чунги поняли сразу же. Но что это была за догадка? Вскочили и оба близнеца, вскочили и другие чунги, и все глядели на него с величайшим любопытством и ожиданием.
— А-хай-я! А-хай-я!.. Ак-бу-бу! — махнул рукой Безволосый на сплетенные над головами у них ветки. Но так как догадка представляла собою довольно сложный мыслительный процесс, то он понял, что не сможет выразить ее иначе, чем действием. Он выскочил из-под дерева, где они укрывались от дождя, и стал обламывать густые ветки с других деревьев.
— Ак-бу-бу-бу! Ак-бу-бу-бу!.. — повторял он, наваливая ветки на кровлю, под которой они прятались ночью, и размахивая руками, стараясь получше объяснить им, зачем делает это. Он то показывал рукой вниз и горбился, чтобы представить, как дождь капает сквозь ветки и как он ежится от капель, то издавал звук падающего дождя.
Но объяснять было больше не нужно. Чунги быстро поняли и принялись делать то же, что и он. Вскоре дружными усилиями они навалили сверху толстый слой густых веток, и дождь перестал протекать. Хотя с боков свисали ветки, наброшенные неудачно, переплетенные и стиснутые другими ветками, они держались прочно и не падали. Таким образом, чунги сделали что-то вроде пещеры, в которой уже не текло.
Но между провисшими с кровли ветками образовалось много дыр, в которые продувало холодным, резким ветром. Безволосый и Молодая пома со своими тремя сыновьями и помами сыновей, два близнеца со своими помами и с детьми, двое из которых уже перерастали своих матерей, и еще трое чунгов со своими помами и детенышами — все они составляли группу Безволосого — заткнули эти дыры новыми ветками и оставили только самую большую, чтобы входить.
Затыкать дыры по сторонам было трудно, так как поставленные ветки падали, да и ветер их валил. Тогда чунги начали разрубать самые большие и толстые ветки своими острыми каменными копалками. Но и тогда ветки не могли держаться прямо и падали, увлекая с собою другие.
Долго раздумывали чунги над тем, как прикрепить ветки, чтобы они не падали. Но в головы им не шло никакой счастливой догадки, и они начали приходить в отчаяние.
Молодая пома, у которой гирлянды порвались при спешной работе по устройству общего убежища в дождливую погоду, вышла, чтобы нарезать себе поблизости свежих лиан и сделать новые ожерелья. Близнецы заметили это и оба сразу заревели во все горло. По собственному опыту они знали, как прочны лианы и как крепко бывают ими оплетены кусты и даже целые огромные деревья.
Догадавшись, что можно оплести ими и ветки, которые они до сих пор тщетно старались закрепить в стоячем положении, они кинулись резать длинные побеги своими кремневыми ножами. По их примеру другие чунги тоже начали связывать лианами одну ветку с другой. Таким образом, они закрыли все дыры, и внутри стало уютно: ни сверху не капало, ни с боков не продувало.