Мужчины погрузились в угрюмое молчание. Через пару минут горничная робко внесла деревянную шкатулку с письмами и, кинув беглый взгляд на барона, тут же вышла.
Все три головы склонились над столом, изучая разложенные послания.
– Ваша сестра права, почерк во всех письмах один. Но действительно, ли их писал француз?
– Нужно спросить у него! Батюшки, вы только почитайте, что он ей пишет!
– Успокойся, Кевин. Барон, у вас есть доступ в тюрьму? Вы можете устроить нам свидание?
– Разумеется. Нужно лишь написать в Виндзор.
Однако посещение Тауэра не принесло им никакой пользы. Заключенный Эмилио Асари покончил жизнь самоубийством, повесившись в своей камере несколько дней назад.
– Ад и все его дьяволы! Как только мы думаем, что приближаемся на шаг к этому Линду, нас откидывает на пять шагов назад.
Александр обратился к стражнику.
– У француза были посетители?
– Были. Из вашей же конторы и приходили. Особенно мистер Бэлби часто заходил.
– Кто-то еще?
Солдат молчал. Барон достал кошелек с деньгами, позвякивая золотом.
– Ну, приходил еще господин. Из знатных. Платил хорошо.
– Имя!
– Я ж говорю, из знатных. Нам спрашивать не положено.
– Этот человек был французским шпионом. И вы утверждаете, что он мог передать секретные сведения, которые он раздобыл неизвестно кому?!
– Я…Я… – солдат побледнел и начал пятиться назад.
– Имя!
– Вроде мистер Линд. Так он представился. Но я слышал, как однажды француз назвал его Лапетти.
– Черт!
Калеб словно через завесу услышал, как барон выругался. Кровь стучала в его ушах. Одно имя, и его мир перевернулся с ног на голову. Его друг. Его лучший друг. И он сам отдал ему ее.
Мужчина медлил всего секунду и тут же помчался к своей карете, моля бога, чтобы не было слишком поздно.
***
Кевин беспокойно расхаживал по мостовой возле экипажа, то и дело, бросая хмурые взгляды на серые стены Тауэра. То, что Калеб не стал брать его с собой на переговоры с французом, было отчасти оправдано. Кевин действительно едва владел своими чувствами. Не мудрено, ведь за последние дни на него свалилось столько новостей, что любой бы утратил контроль.
Во всяком случае, в большинстве потрясений ему было кого винить. Барон. Этот человек, очень неожиданно ворвавшийся в круг их семьи, на самом деле хранил столько тайн, что голова шла кругом. Кевину удалось уличить минутку, чтобы, приперев Александра к стенке, выведать у него правду о своем отце. Как можно осознать то, что человек, которого ты всю жизнь считал отцом, пусть и ненавидел его, на самом деле был лишь его братом близнецом и безжалостным убийцей их матери, к тому же. Как ему удалось это провернуть, и все скрыть. Ни свидетелей, ни подозрений.
Что, если настоящий Патрик Грейфсон все еще жив, и томиться в рабстве до сих пор? Как его найти? Как спасти? Как рассказать обо всем Калебу?
Он с чувством пнул камень, столкнув его в воду под мостом. И тут его внимание привлекла женщина, выходившая из тюрьмы. Весь ее облик не вязался с этим местом, ни дорогое кашемировое пальто черного цвета, ни буйные золотистые кудри, аккуратно собранные на затылке, ни манеры холодной великосветской королевы. Она небрежно кивнул охраннику, провожающему ее и кинула в его ладонь пару золотых монет, после чего накинула капюшон и не оглядываясь поспешила к наемному экипажу, ожидающему внизу улицы.
Женщина уже почти прошла мимо, когда он ее окликнул.
– И что леди Давентри могла забыть в таком непритязательном месте?
Она мгновенно остановилась и громко ахнула.
– А вы что здесь делаете? – девушка подошла к нему поближе и откинула капюшон. Ее бледные щеки пылали алым румянцем.
– Присматриваю себе камеру поуютнее, и с видом из окна на Темзу.
– Очень смешно. Что-то с Ханной?
– Насколько я знаю, сейчас она в безопасности. А вы так и не ответили на мой вопрос.
– Я кое-кого навещала.
– Здесь? Слабо верится, что у вас могут быть знакомые в подобном месте.
– Плохие вещи случаются и с хорошими людьми.
– Это ваш любовник?
– Что? Нет. Вы омерзительный тип, что вообще затрагиваете такую тему в разговоре с леди.
– Если бы вы ответили прямо, мне не пришлось бы гадать.
– Если бы я хотела ответить прямо, я бы это уже сделала. Теперь ваша очередь, мистер Грейфсон.
– Почему вы никогда не обращаетесь ко мне по титулу? Или имя граф Сандерленд режет вам ушки?
– Прошу простить мою неучтивость, милорд.
– Вы так и не научились понимать, когда я шучу.
– Разве бывают моменты, когда вы серьезны?
– Да.
– Разумеется.
– Ну же, Алина. Нам давно пора зарыть топор войны.
Их прервали Калеб и Александр, выбежавшие на улицу.
– Что случилось?
– Это Майкл. Линд – это Майкл Лапетти.
– Асари мертв. Но охранник слышал, как он обращался к своему посетителю «Лапетти». Мы должны торопиться, если еще не совсем поздно.
– Лапетти, – Алина прошептала это имя со страхом. – Несколько лет назад он сватался ко мне, принеся в подарок букет орхидей. Я даже не вспомнила об этом. Что вы стоите? Поехали скорее.
– Вы не поедете, – Кевин попытался загородить ей дорогу в экипаж.
– Только попробуйте меня остановить!