Землю получишь на пятерых, — подтвердил Дэн. — А если захочешь работать кузнецом, то тебя припишут к двадцати пяти семьям и у тебя всегда будет работа. В Небесном Государстве не будет голодных.
Как повелят небесный отец и небесный старший брат!. — протяжно прибавил Го Шэн-тао.
Го был когда-то носильщиком паланкинов, а потом ушел на юг и стал горнорабочим. Из всего взвода, в котором находились Ваны, он был самый образованный (он знал даже сотни две письменных знаков), но и самый нескладный. Голова у него была как котел, а брови так высоко подняты, что лицо всегда казалось удивленным. Он был религиозен и, даже сражаясь, пел молитвы. Остальные воины в пятке не очень-то понимали разницу между небесным отцом и братом и молитвы считали чем-то вроде заклинаний против пуль врага.
А если будет засуха или наводнение? — спросил Ван Ян.
Тогда дадут еду из общественного амбара, — пояснил Дэн. — Говорю тебе, что голодных больше не будет никогда!
Кто же будет работать, — усомнился Ван Ян, — если каждому дадут еду? Разведутся лентяи…
— Ленивых будут строго наказывать. Небесный царь справедлив, но суров. Ты это знаешь.
Да, Ван Ян это знал. Не раньше как утром этого же дня были казнены на площади шесть человек за то, что утаили серебро.
Ван Ян вздохнул и посмотрел, как пляшут огоньки костров в воде.
— Где же дадут нам землю?
— Может быть, на востоке? — предположил бывший кузнец.
Раньше надо отобрать эту землю у маньчжурских чертей, — сказал Го, — раньше надо взять Нанкин. Нам помогут силы неба.
До Нанкина далеко, — заметил Ван Ян, — и пойдем ли мы в Нанкин?
Мы не пойдем в Нанкин, — твердо сказал Дэн, — мы пойдем на север, в Пекин, и стащим маньчжурскую лисицу с ее трона.
Гэ затряс головой, и засверкал глазами.
— На севере реки мелки, пищи мало. Если враги насядут, то никуда не уйдешь. Нанкин же — город с высокими стенами и глубокими рзами, народ там богат, и припасов на всех хватит. Так сказал мне один старый лодочник из Хунани.
Так нельзя, — упорствовал Дэн, — мы не можем успокоиться, пока маньчжурская лисица жива. Я хочу своими руками отрубить ей голову!
Он прав, — раздался голос из темноты.
К костру подошел человек с рассеченной щекой. Бывший грузчик теперь был одет в шелковую куртку. Он был выбран командиром взвода — "лянсыма" — и наконец открыл свое подлинное имя. Его звали Лю Юнь-фу.
— Мы возьмем Учан и пойдем на север, — продолжал он. — Пока мы не взяли столицу Поднебесной, мы не можем успокоиться. Я так думаю.
— А так ли думают генералы? — проворчал Го.
Лю сердито на него посмотрел.
Этой весной, — сказал он, — нас, небесных воинов, позвали цари в свою высокую ставку в Юнъане и велели идти на Янцзы, поднимать народ в деревнях. Кроме меня, там было еще шесть человек — все бывшие лодочники и грузчики. И мы удостоились видеть самого Небесного Царя. Он сказал, что не будет счастья в этой стране, пока император дьяволов сидит на своем троне, а его прихвостни угнетают народ. Таковы были его священные слова. С этими словами я, переодетый в обыкновенное деревенское платье, прибыл тайно в Долину Долгих Удовольствий. За мной гнались маньчжурские солдаты и соглядатаи. Губернатор провинции обещал сорок лян за голову "человека с рассеченной щекой". Но я вывел деревенских людей на путь тайпинов. Какие же могут быть сомнения!
Ты давно в рядах Небесного войска? — спросил Дэн.
С тех пор, как в Юнъане слетели первые головы императорских чиновников. Я был при этом.
Все в воле Небесного Царя… — протяжно произнес Го, — все в руках Восточного Царя Яна… Небо просветит великие умы.
Линь слышал этот разговор, стоя на корме джонки.
Вода слегка поплескивала возле якорных канатов. Это был привычный звук, однако Линь прислушивался к нему внимательно. Ему казалось, что плеск воды усилился. Ветра нет. Неужели течение реки стало сильнее?
Нет, река здесь ни при чем. Это лодка!
Да, позади джонок почти бесшумно плыла маленькая рыбачья лодочка, из тех, что берут не больше трех человек. Но на ней было двое, и плыли они из Учана на тай-пинский берег.
— Эй, кто там на лодке? — закричал Линь.
Часовые зашевелились, задвигались фонари.
— Правь сюда! — кричал Лю с берега. — Правь сюда, а то схватим! Почему не откликаетесь?
На лодке никто не отвечал. Линю показалось, что он слышит шум воды под рулевым веслом. Лодка поворачивала вдоль берега.
На берегу хлопнул пистолетный выстрел. Отовсюду бежали с фонарями.
Лодка неожиданно изменила направление и ткнулась носом в берег. Из нее вытащили двоих. Один был высокий, худощавый мужчина. Он закрывал лицо плащом. Другой был, наоборот, низкорослый, толстый, с лоснящимся плоским лицом.
Да ведь это же Чжан Вэнь-чжи, владелец закладной конторы! — воскликнул Ван Ян.
А, кровосос! — закричал кто-то из Ванов. — Что у него на спине? Что это за корзина? Краденое добро?
Постойте, не шумите, — сказал Лю. — Откуда ты едешь, путешественник?
Из Учана, — угрюмо отвечал Чжан Вэнь-чжи.
Вот как! А что у тебя за спиной?
Чжан Вэнь-чжи молчал. Кто-то ударил рукояткой копья в корзину. Раздался металлический звон.
У него там деньги!
Голову долой! Он утаил деньги!
Не беспокойтесь, почтенные, — сказал Чжан Вэнь-чжи, низко кланяясь всему взводу. — Я ведь многим из вас земляк… Я везу эти ценные вещи в "небесную сокровищницу". Ведь у нас теперь нет ничего своего, все общее…
С каких пор, любезный Чжан, ты стал нашим, — вежливо спросил Лю, — если еще на закате солнца ты прятался за спинами чертей в наместническом городе?
Я передумал, — объявил Чжан. — Я решил оставить маньчжурских чертей. Они все трусы, боятся даже фонарь зажечь. Я больше не владелец конторы, а деньги я несу в общую кассу..
Не верьте ему! Это разбойник! Бесчестный человек! Мы его знаем!..
Голову долой!
Ваны стали продвигаться к Чжану с явным намерением осуществить свою угрозу. Мечи сверкнули в свете костров.
— Остановитесь! — вдруг сказал каркающим голосом высокий человек в плаще.
Он выхватил у Дэна фонарь и при его свете развернул свиток с большой красной печатью.
Плащ его упал, и открылось лиио — сухое, желтое, неподвижное, с густыми нахмуренными бровями.
— Слушайте и повинуйтесь! — крикнул он. — Вот печать великого Небесного Царя!
Воины отступили. Имя Небесного Царя прозвучало для них, как гром.
— Расступитесь! — скомандовал человек в плаще.
И воины расступились.
Высокий человек взял за руку Чжан Вэнь-чжи и потащил его куда-то в сторону, во мрак. Воины долго смотрели ему вслед.
— Напрасно мы его пропустили, — сказал Ван Ян.
Я немного понимаю в письменных знаках, — проговорил Го, — это настоящий пропуск.
Да, печать подлинная, — подтвердил Лю.
Вдобавок у этого Чжана нет косы, Я заметил, — добавил Дэн.
Спрятать косу ничего не стоит, — сказал Ван Ян. — А кто этот второй?
Где-то я его встречал, — задумчиво отозвался Линь, — но не могу вспомнить… Это было давно.
Он из наших, — уверенно заявил Го. — Я видел его возле высокого паланкина Небесного Царя. Он, наверно, из ученых, которые пишут бумаги и изучают старинные книги о военном деле.
А что он делает здесь? И при чем тут бывший ростовшик Чжан?
Может быть, он обратил ростовщика в истинную веру? — предположил Го. — Если человек отказался от ложных богов, то он уже наш.
Ростовщик всегда остается ростовщиком, — хмуро сказал Дэн.
Неужели я видел это лицо во сне?.. — бормотал Линь.
Костры вдоль берега стали постепенно гаснуть. Только фонари караульных мелькали во мгле да речная вода тихо и равномерно плескалась у бортов джонок. Рассвет был близок.
На рассвете городская стена Учана взлетела на воздух. Взорвались мины, заложенные тайпинами еще ночью.