С того пренеприятного разговора за ужином прошло шесть дней. Йонг уже в который раз перепроверяла вещи в своём походном рюкзаке: две пары наушников, гора безразмерных футболок, кроссовки, зубная щётка, плеер с любимыми песнями, спортивные батончики и ещё множество предметов, без которых, по мнению девушки, в деревне не выжить никак. Выходя из своей комнаты, Йонг встретилась с Багетом, нагло преградившим входную дверь. Пёс грустно уставился на неё своими большими глазами и жалобно заскулил. Присев на корточки, девушка крепко обняла своего питомца, не забыв чмокнуть того в макушку и ласково почесать за ухом.
– Ну же, Багет, со мной всё будет хорошо, это всего лишь деревня, я справлюсь, – подмигнула она, натягивая на своё лицо что-то наподобие улыбки.
Йонг изначально надеялась, что родители довезут её к бабушке на машине, но расстояние до деревни оказалось многим больше, чем представила себе девушка. Отец лишь подкинул её до станции, где Йонг пришлось пересесть на поезд. Девушку ожидала длительная поездка, а потому она сразу надела наушники, прислоняясь лицом к окну, за которым были видны провожающие её родители. Папа гордо улыбался дочери, а на лице матери, кажется, проскользнула печаль. Йонг даже поверила, что родителям сложно отпускать её так далеко, но она тут же усмехнулась со своих мыслей, вспоминая, что вся эта затея была именно их решением. Так неужели им было настолько тяжело смириться с увлечениями своего ребёнка, что другого выхода они уже и не видели? Меньше всего Йонг сейчас хотелось погружаться в грустные мысли. Она постаралась отогнать навязчивые беспокойства в голове и окунулась в сладкую негу музыки, играющей в её наушниках. Пейзажи за окном начали быстро сменять друг друга. Станция уже давно исчезла из вида. Городские ландшафты рождали в груди чувство тихой грусти. Покидать Ульсан не хотелось от слова совсем. Но высокие здания и жилые дома за окном исчезли так же быстро, как и яркое солнце посреди облаков сменилось пурпурным закатом на розовом небе. Поезд проносился мимо цветочных полей, заброшенных пустырей, песчаных равнин и маленьких лесов с редко растущими деревьями. Связь перестала ловить тогда, когда вдалеке показались горные вершины. Холмистые местности в ночной темноте выглядели загадочно и даже немного пугающе. Направив свой отстранённый взгляд куда-то за стекло, Йонг не заметила, как задремала. Музыка продолжала играть в её наушниках, а многообразные ландшафты за окном казались нескончаемыми. Девушка проснулась лишь в три часа ночи. В животе громко заурчало, но по ощущениям аппетита не было совершенно. Йонг почувствовала какую-то апатию ко всему, происходящему с ней. Если раньше девушка пыталась отыскать небольшие плюсы в этой отвратительной поездке, то сейчас она на все сто была уверена в том, что хуже этой затеи и быть не могло.
На нужную станцию поезд прибыл лишь ранним утром, когда солнце только-только пустило свои лучи на заспанных жителей. Выходя из вагона, Йонг с удивлением поняла, как сильно она была погружена в свои мысли, что даже и не заметила, как в поезде осталось всего лишь несколько пассажиров. На станции в это время и вовсе было три человека, двое тихо дремали на скамейках, а одна женщина стояла прямо на перроне.
– Бабушка Мэй? – аккуратно спросила Йонг, будучи неуверенной в том, что эта была именно её бабушка. Всё-таки в последний раз они виделись много лет назад.
– Йонг, дорогая! – тут же воскликнула пожилая женщина, кидаясь на внучку с крепкими объятьями.
Их встреча прошла гораздо лучше и теплее, чем могла себе представить Йонг. И девушка даже задумалась о том, что она безумно соскучилась по своей бабушке. Со станции до маленькой деревушки им пришлось идти ещё около получаса по узкой тропинке в лесу. Всё казалось таким заброшенным, диким, что Йонг не удивилась бы, если бы сейчас рядом с ними прошёлся медведь. Впрочем, бабушка уже успела подтвердить её опасения о том, что дикие звери тут водятся и вполне себе могут встретиться. Поэтому гулять по лесу, особенно в ночное время, нежелательно, а если быть точнее, то строго запрещено. Из местных развлечений бабуля Мэй воодушевлённо предложила познакомиться с соседскими детьми. Кто-то родился здесь, а кто-то так же приехал к своим старикам на каникулы. Когда Йонг подошла к дому бабушки, первое, что бросилось ей в глаза, – огромный огород, растянувшийся соток на тридцать.
– Ну ничего себе. Это всё твоё? – удивлённо вскинула бровями девушка.
– Моё. И теперь у меня будет помощь в уходе за грядками, – тепло улыбнулась бабушка, положив свою ладонь на плечо Йонг.
А девушка даже и не была против такой кропотливой работы. Что-что, а любой физический труд, по её мнению, всегда шёл на пользу. По сравнению с огородом дом бабушки Мэй выглядел слишком маленьким. Даже для одного человека. Деревянные ставни в окнах, невысокие порожки, ведущие к входной двери, – всё казалось таким старым, словно эта деревня застряла в прошлом веке. Внутри дом бабушки Мэй выглядел немного уютнее. Небольшая кухня, две отгороженные друг от друга спальни, пол которых был застелен ханчжи. Вместо кроватей в доме лежали циновки и два небольших матраса. Низкий столик стоял прямо посреди просторного помещения перед кухней, предназначенного, по всей видимости, для приёма гостей. Весь интерьер был настолько пропитан корейской деревней, что, если не задумываться о длительном проживании здесь, то можно было ощутить некую романтику во всей этой простоте. Босыми ногами девушка прошла к своей комнате и, присев на циновку, не спеша начала раскладывать вещи из своего рюкзака. Спустя полчаса она почувствовала вкусный аромат выпечки, идущий прямо из кухни. Бабуля Мэй приготовила рисовые пирожки и пригласила проголодавшуюся внучку за стол. Уплетая вкусную выпечку за обе щеки, Йонг решила, что всё-таки в этой богом позабытой деревушке есть и свои плюсы. Одни кулинарные способности бабушки могли заставить девушку прожить тут хоть целую вечность.