- Пойдем. В постель.
Она встала без промедления. И это сделало его мгновенно и остро счастливым. А потом они пошли, взявшись за руки.
Спальни в его квартире нет, место для сна прячется в нише, отделенное от основного помещения тяжелой портьерой. С тихим шелестом разъехались половинки шторы, открывая широкую кровать. Кир обернулся. В это же самое время светлое с голубым и розовым платье упало на пол. Температура в Сахаре мгновенно превысила свой климатический максимум вдвое.
Когда он думал про себя, что Катя красивая - так это он ее голой не видел. Но хорошо, ладно, в белье. Легкое, кружевное, под стать лету. И ее невероятной юной красоте.
Не бывает таких ног. Такого живота. Груди. Шеи. А если она снимет белье...
- Кир, твоя очередь.
Смысл слов до него дошел со второй попытки. Пуговицы он расстегнул только на манжетах и стянул рубашку через голову - слишком сложно возиться с остальным пуговицами.
С ремня его пальцы убрали Катины руки.
- Можно, я?
Он точно не спит? Точно? Точно?! Девичьи пальцы разбирались с ремнем, а Кир с высоты своего роста смотрел. Я целовал этот вспухший розовый рот? Эти скулы? Этот подборок? Запускал пальцы в этот поток расплавленного золота? Трогал эту грудь? А...
Он успел поймать штаны в последний момент.
- Я сам... - прохрипел. Не хватало еще, чтобы девушка с него штаны снимала! Пока Кир расправлялся с брюками и носками, Катя успела подготовить еще один смертельный удар.
На ней остались только прозрачные бежевые трусики. А в остальном...
Он что, в самом деле, занимался с ней сексом?!
И собирается сделать это сейчас.
Ущипните, кто-нибудь.
Нет, не щипайте.
Убью.
9.2
***
Наверное, шокировала его. Точно, шокировала. Хорошие девочки так себя не ведут.
Да плевать.
Есть вещи, которые сделать физически невозможно.
Невозможно сделать аборт.
Невозможно удержаться от прикосновений, когда рядом отец твоего ребенка.
Ой, да кого она обманывает! О беременности и отцовстве Катя думала в последнюю очередь. Ее просто трясло от желания прикоснуться. Проверить. Удостовериться.
Да. Точно он.
Губы его, руки. Плечи.
Красивый.
Сильный, поджарый, живот твердый и с самыми натуральными кубиками, причем не в спортзале заработал, скорее всего. Это фактура такая. Это тестостерон. Он во всем. Точно это все тестостерон, он сильнее доводов разума и вообще всего, о чем можно думать.
А она сейчас думать не в состоянии. Только чувствовать. Кожу. Запах. Губы - те. Руки - те. Плечи - те.
Та же спина, и все остальное. Катя распахнула глаза, когда он навис над ней. И взгляд ... Невозможные глаза цвета осеннего неба.
- Это ты? Это правда ты?
- Это ты? Это правда ты?
В следующую секунду она почувствовала: правда. Правда он. И все так же. Так было тогда. Так оно и есть сейчас.
Наполненность им принесла неиспытанное - до него, до Кира - чувство блаженства. Руки сами собой ему на шею, ноги сами собой - ему на поясницу. Голос - сам собой выдохом.
- Ки-и-и-ир...
Он и тогда так умопомрачительно и низко стонал? Не помнит. Жаль.
А вот щеки гладкие - это непривычно. Тогда был колючий. Зато сейчас можно плавиться под взглядом осенних глаз. И не выдержать - закрыть свои. И чувствовать только горячее дыхание, гладкую щеку у своей и все нарастающий, но все никак не доходящий до финала темп движений. И она сдалась первой. И только тут вспомнила, что и тогда было так же. Бурный и мощный оргазм, каких у нее раньше никогда не значилось.
Кофе так и не попили. Когда они все же соизволили сползти с кровати, Катя спешно засобиралась домой. И Кир ее повез домой. На обратной дороге молчали оба. Он беззастенчиво пялился на ее голые колени, вспоминая, как они его обнимали. Она - любовалась, не таясь, его руками на руле, вспоминая, как они ее ласкали.
Зато теперь у него были ее номер телефона и адрес. Переговоры прошли более чем продуктивно.
*
Как ехал обратно, помнил смутно. Опомнился дома, когда пил холодный крепкий кофе, смотрел за окно и улыбался как дурак. А потом все с той же улыбкой пошел убирать постель. И завис там, сидя на краю, среди разворошенных простыней, одеяла, подушек. Голова никак не хотела начинать соображать. Вместо этого рука потянулась к телефону.
Кир: А кофе мы так и не попили.
Ответ пришел быстро, сразу. Короткое «Да». И все. Нет, не все, он на этом точно не может остановиться.
Кир: Может, завтра повторим?
И снова быстрый ответ. И снова - короткое «Да». Она же не про кофе? Кир машинально отхлебнул остатки холодного и крепкого, сваренного сегодня для Кати. Он и завтра ей сварит. Но хочет от нее другого.
И тут пришло еще одно сообщение.