В 1940 г. расширяется география целлюлозных предприятий, с которых прибывают рабочие на завод №4. Есть приехавшие с Дубровского (Ленинградская область) и Балахнинского ЦБК (Нижегородская область). Кроме специальностей целлюлозной промышленности, появляется много других профессий: курьерши, санитарки амбулатории, пожарные, дежурные насосной станции, официантки, коменданты и первый учитель. В графе «Зачисление на первую и какую именно должность» у Степана Васильевича Дробышевского написано «Учитель на Особом заводе №4». Неожиданно открывшаяся информация очень удивительна, так как до этого было известно только о двух учителях, работавших в те годы, — Клавдии Лаврентьевне Сивковой (Бушман) и Серафиме Васильевне Перминовой.
Для многих наш завод остаётся перевалочным пунктом, но не все увольняются по собственному желанию. Среди причин увольнений — недобросовестное отношение к своим обязанностям и связь с заключёнными. Редко, но встречаются увольнения по сокращению штатов.
В июне 1940 г. Главцеллюлоза утверждает главным бухгалтером завода №4 Ануфрия Ивановича Зверева. История его непростой жизни изложена в отдельной главе «Клетки с канарейками» (см.: книга, с. 145).
Военное время
1941 год
С особым чувством открываю дела сорок первого года. Понимаю, что здесь всё разделится на «до» и «после». Вначале, как и в предыдущие годы, большинство прибывших из Кондрово. Личное дело гражданки Африкановой объясняет одну из причин приезда кондровчан в наш край. Она приехала на завод «в силу того, что кондровская фабрика не работает, муж её третий год служит в армии, а ей с ребёнком на руках нужно как-то жить». Многие дети из семей первых кондровчан оканчивают школу в соседнем Соцгородке (в 1944 г. был переименован в посёлок Лесной) и идут работать на завод. Алексей Тимофеевич Абрамов просится учеником токаря, так как «имея большое желание учиться дальше, не имеет для этого достаточно средств». Но, видимо, стремление к знаниям побеждает, и через месяц Алексей всё же уезжает учиться.
В 1941 г., в отличие от предыдущих лет, среди вольнонаёмных встречаются бывшие заключённые Вятлага. Интересна судьба одного из них. В заявлении о приёме на работу он пишет: «…Будучи заключённым, работал на заводе до 8.03.40, потерял на вашем заводе ногу. 7.02.41 освободился. Прошу принять на работу кучером». В должности кучера он проработал недолго: 3 июня 1941 г. уволился и уехал на родину, в Ленинград.
Другой бывший заключённый 24 января 1941 г. пишет заявление о приёме на должность бригадира погрузочной бригады. Но, по сути, заявление формальное, так как человек продолжил работать там, где трудился с момента основания завода, только теперь в качестве вольнонаёмного. В личном деле этого служащего есть подробная автобиография, в которой он рассказывает о своей непростой жизни и обещает стать законопослушным гражданином: «Год моего рождения установлен с помощью врача. Воспитывался я в детском доме им. Горького (до революции — в приюте) в г. Мичуринске, где учился грамоте по 1921 год. Во время голодовки вёл беспризорную жизнь, бродил по городам, занимался не тем, чем надо. Такая жизнь шла до 1926 года. В 1926 году пошёл административно на выселку в отдалённый край Советского Союза. С 1933—1937 год отбыл срок в Балтла- ге на стройке магистрали. В 1937 году освободился. По дороге был забран как освободившийся, направлен на заседание тройки НКВД, которая вынесла срок по статье 35 — 3 года. Освобождаюсь в 1941 году и начинаю новую свою жизнь. Буду честно работать, хочу стать равноправным гражданином нашей Родины». В это время он женат, сыну 7 месяцев. Процесс исправления идёт, но, может, не так быстро, как хотелось бы. В личном деле встречается взыскание за невыход на работу из-за пьянства, но есть и оправдание со стороны руководства за другой прогул.