Йу неуверенной походкой доковылял до дома: от пережитого стресса тело будто размякло.
— Ты где был? — беспокоилась мама. — Опять спускался к дереву Шу? Что с тобой, ты заболел?
— Я хочу есть, — пробормотал Йу.
Он взял несколько хлебных лепёшек и в глубокой задумчивости побрёл обратно.
— Куда опять пошёл? — спохватилась мама.
— Я забыл там киянку! — крикнул Йу из темноты.
Иной ждал на том же месте и был очень напуган.
— Не бойся, я пришёл один. Съешь лепёшку.
Иной жадно набросился на еду, а Йу внимательно разглядывал гостя — он не был измазан сажей, это кожа была такой чёрной.
— Сенк ю! — произнёс иной, насытившись. — Соу делишас! Май нейм из Таша… Энд Ю?
Йу молча пялился на него с неподдельным любопытством.
— Ай эм Таша, — иной показал пальцем на себя, а потом ткнул пальцем в Йу, — Ю?
— Йу… Ты знаешь моё имя? — удивился он.
— Таша, Ю, — иной по очереди показывал пальцем на себя и на него, — Таша, Ю?
— Йуйу! — повторил он и в свою очередь ткнул пальцем в иного, — Таша!
— О кей, — вздохнул иной. — Телл йор пэрентс нот ту кил ми плиз! Май грандпа ваз лэфт элоун! Хи’л дай иф ай донт кам бэк!
— Я ничего не понимаю… — Йу смотрел растерянно.
Тогда иной обратно замотал тканью свои ладони и начал сгребать снег в кучу — получилась горка. Иной показал пальцем на верхушку: — Уи лив он де маунтин, — потом иной показал этим же пальцем в сторону, но со дна карьера было непонятно, что он имеет ввиду. — Ви лив он дат маунтин!
— Ты спустился со Снежной Горы?! — Йу осенило.
Иной увидел брошенную киянку и поднял её:
— Уот’с дис?
— Это… — Йу взял киянку, приложил клин к дереву и так сильно по нему стукнул, что клин сломался.
— Лук… — иной вдруг засуетился и стал что-то доставать из сумки за спиной — там был большой камень.
— У тебя есть камень! — вскрикнул от радости Йу.
Иной разрушил снежную горку, положил камень и засыпал его новой горкой.
— На горе есть камни? — Йу подпрыгнул. — Ты должен это показать нашим!
Он схватил иного за руку и потянул на выход, но тот начал упираться:
— Но-но-но, дей’л килл ми!
— Не бойся, Таша, они будут рады тебе!
Выбравшись из карьера, они двинулись в сторону алого зарева, мерцающего на тучах. Шли они по протоптанной Йу тропе, виляющей между множеством барханов, возникших на месте разработок.
— Здесь у нас ведётся добыча! — Йу впервые почувствовал себя хозяином этих мест.
Спустя некоторое время показались клубы дыма, испускаемые из рукотворного оврага, вырытого посреди долины. Две фигуры подкрались поближе и спрятались за грудой древесины.
— Дом! — взволнованно сказал Йу и повторил ещё раз, для закрепления материала, — д-о-м!
— Хауз, — сказал по-своему иной.
— Хауз? — повторил Йу.
— Д-о-м! — повторил иной на языке Йу.
— Жди здесь… Ох, что сейчас будет! — он набрал воздуха в лёгкие, задержал дыхание, шумно выдохнул, и, хлопнув себя по ногам, двинулся к дому.
— Где киянка? — встретил его дядя Фло.
— Я… я… снова её забыл, — растерялся Йу, ведь о киянке он сейчас думал меньше всего.
— Только не говори, что ты её потерял! — дядя начинал сердиться.
Люди трапезничали возле костра и внимательно слушали их разговор.
— Послушайте все, — Йу сильно волновался. — Скоро нам не нужны будут киянки… Больше не нужно будет замораживать клинья… Мы будем обрабатывать сосны камнем! У нас будет много камней!
— Что ты такое говоришь? — люди прекратили есть.
— Вы только не пугайтесь, сейчас… я… — он постоянно куда-то оборачивался. — Я встретил иного человека!
— Йуйу, ты заболел? — мама вскочила с места и подбежала к сыну.
— Я привёл его сюда! Ради бога, вы только не пугайтесь! — он повернулся куда-то в темноту и крикнул, — Таша!
Узкие от природы глаза людей расширились до новых пределов — они вглядывались в мрак, но ничего не видели. Первым закричал дядя Гир: — Там кто-то есть! Там кто-то есть! — он выхватил из костра палку и зачем-то начал ей беспорядочно махать: искры сыпались ему в лицо, но ему это не мешало.
Вскоре на свет вышла маленькая фигура человека без лица — лишь одни глаза горели из-под капюшона. Началась паника: кто-то уронил лепёшку в огонь, женщины ринулись в ближайшую нору, застряв в проходе, мужчины истошно вопили — дядя Фло зачем-то полез наверх по склону оврага, а Гир продолжал размахивать тлеющей палкой. Лишь немощный Рэрэ остался сидеть на месте, беззвучно открывая рот и тыча единственным пальцем в сторону незнакомца. Иной в свою очередь испугался сам, упал на колени и начал кланяться, приговаривая: — Донт килл ми! Донт килл ми плиз!
Когда все успокоились, женщины обступили иного, ощупывая ткань его одежды и узелки на голове, а мужчины ещё некоторое время ходили с палками вокруг жилища, опасаясь развития событий. Йу ходил за ними и успокаивал: — Он пришёл один!
— Как ты его нашёл? — дядя Гир всё ещё был на взводе.
— Он сам меня нашёл.
— Зачем он пришёл?
— Он знает моё имя, он пришёл ко мне, чтобы показать, где много камней! — с Йу не сходила улыбка: он не без оснований считал себя героем.
— Как ты это понял? Он же бубнит что-то непонятное!
— Он мне показал! — Йу подбежал к иному и указал на его сумку, — Таша, покажи то, что показывал мне!
Иной извлёк из сумки камень и все охнули: «камень, камень!». Иной положил камень на снег, засыпал его горкой и показал пальцем в сторону Снежной Горы: — Деас а лот оф стоунс лайк дат.
— Что он говорит? — Гир обратился к Йу, и все тоже посмотрели на него с надеждой.
— Он принёс его со Снежной Горы.
— Уи лив эт де топ оф де маунтин, — иной показал на верхушку снежной горки.
Все вновь посмотрели на Йу.
— Говорит, что он лежал на самом верху, — неуверенно перевёл он.
— Май пэрентс дайд ин ан авеланч, — иной смахнул макушку горки и снег осыпался вниз, обнажив камень.
— Он нашёл его под снегом! — Йу был уверен в точности перевода.
— Плиз хелп ас, хелп май грандпа, хииз элоун, — на иного навалилась усталость и он опустил руки.
Толпа дружно повернулась к Йу.
— Он говорит, что замёрз и хочет отдохнуть.
Дед за всё это время не проронил ни слова и был задумчив. Фло и Гир решили всю ночь патрулировать округу. Женщины положили камень иного возле костра и отвели его в нору мамы Йу. Через несколько минут от туда выбежала мама с сообщением: — Это девочка!
Потом выбежала тётя Ляля и уже шёпотом добавила:
— У неё на шее артефакт!
Девочка уже спала, а на её шее блестел кулон из диковинного материала. На экспертизу вызвали Рэ. Он спокойно и внимательно потыкал кулон своим пальцем и с чувством полной осведомлённости молвил: — Пойдёмте к костру.
Когда все расселись, дед начал толкать речь, очевидно приготовленную заранее: — Сегодня Бог послал нам в спасение девочку для продолжения рода нашего!
Рэрэ сделал паузу, ожидая, что кто-то стриггерится на Бога, но все покорно внимали его словам.
— Вы сами всё видели, — дед начал загибать свой палец, — во-первых, у неё чёрная кожа, потому что её закоптил Небесный Костёр! Во-вторых, на её шее висит древний камень… уже не помню его названия, самый крепкий из всех камней Мира, — дед разогнул и снова согнул палец, — Йу, встань пожалуйста!
Мальчик поднялся с места.
— Когда нас покинул Шу — тот, кто ещё мог создать дитя, — дед ткнул согнутым пальцем в мальчика, — Бог сжалился над нами и ниспослал его сыну девочку. Йу, где ты встретил посланника?