— Очень мило. Я счастлива.
— У вас есть для нас что-нибудь особенное?
— А как же? Тем более для вас. Вы так прекрасно сложены, и у вас такой высокий лоб.
Лейнасару сделалось немного неловко, он отер платком лицо.
— Стакан дрики не хотите?
Не дожидаясь ответа, шведка наполнила стакан.
— Можно мне просить вас…
— О, такие, как вы, всегда могут просить даму о чем-нибудь.
Лейнасару опять пришлось отереть лицо.
Дама искоса посмотрела на Лейнасара и усмехнулась.
— Вы очень нетерпеливы. Но нетерпеливые мужчины в моем вкусе.
Она опять засмеялась и, выдвинув из стола ящик, достала несколько беспорядочно сколотых листков. Шведка отбарабанила какие-то непонятные слова.
— Это все места работы, и там всюду в самом деле нужны рабочие?
— А как же? Не стану же я при первой встрече читать вам романы? Роман куда интересней пережить, чем прочитать.
— Какие там нужны рабочие?
— Как — какие? Самые обыкновенные.
— Что за предприятия?
— Странный вы человек. Я ведь вам прочитала.
— А если я не понял?
— Это торфяные болота. Вполне приятные шведские торфяные болота.
За порогом раздался коллективный вздох.
— А кроме торфа у вас ничего другого нет?
— Были еще леса, но теперь их уже нет.
— Очень жаль.
— Не забывайте, молодой человек, что тем, кто идет на торфяные болота, выдается единовременное пособие, целых сто крон. Если нескольким сложиться, то можно весело погулять на прощанье. Разумеется, не здесь, в лагере, — можно выехать куда-нибудь на лоно природы.
— Мы подумаем и зайдем еще раз.
— Очень мило. Особенно с вами мне будет приятно встретиться.
Торфяные болота. Для Лейнасара и студентов это звучало страшно. И в Латвии были торфяные болота, где-то под Слокой или под Сигулдой. Они слыхали, что туда гонят на работы заключенных. Несколько дней подряд они говорили о торфяных болотах. Было нелегко решиться. Если они оставят лагерь, то одному богу известно, удастся ли потом вернуться. Так они могут лишиться единственной точки опоры.
Теперь они ежедневно Наведывались в бюро труда. Может, найдется что-нибудь другое? Однако ничего другого не находилось. Шведка всегда была очень приветлива. Но однажды она приняла совсем деловой вид.
— Послушайте, чего вы, собственно говоря, хотите? Работать на торфяных болотах очень выгодно. Вы и не знаете, как хорошо там можно заработать. На частично механизированных болотах можно заработать до двадцати крон в день. Подумайте: до зимы у вас накопится большая сумма. Всю зиму сможете жить без работы, как сыр в масле кататься. Я знаю очень хорошие местечки, куда можно выезжать зимой, вдвоем, разумеется, — и шведка опять захихикала.
Стрела попала в цель. Больно велик был соблазн накопить денег на зиму. И торфяные болота показались уже не такими страшными. Когда впереди заманчивая жизнь, стоит кое-что и перетерпеть.
Как следует все обдумав, решили ехать на торф. Вилис оптимистически заключил:
— Была не была!
Дальше все пошло быстро и по-деловому.
Шведка развернула карту. Но все это мало что говорило. Названия были чужие, и каждое место — лишь цветное пятно на карте. Никто не знал, что оно скрывало.
Лейнасар решил отправиться в Смоланд. Из всех предложенных объектов это был самый отдаленный на юге Швеции. Хотя бы прокатятся и посмотрят что-нибудь.
— Итак, в Смоланд! — сказал Вилис.
Бюро труда не обмануло. Подписав договор, каждый получил по семьдесят крон на дорогу и продуктовые карточки. Выехали в Стокгольм. С семьюдесятью кронами уже можно было кое-что предпринять.
На этот раз они куда спокойнее и совсем другими глазами осматривали город. То обстоятельство, что они поступили на работу и включились в жизнь этой страны, подняло их в собственных глазах. Вокруг словно развеялся туман, почва под ногами показалась более твердой. Такое сознание обретается только трудом. А у них была работа.
Привлеченные пестрыми плакатами, они остановились у кинотеатра и стали восхищаться фотографиями полуобнаженных актрис. Решили зайти в кино.
Когда они после сеанса опять попали на улицу, их ослепили огни реклам, горевшие в самых неожиданных местах. Чудесная летняя ночь так и манила еще куда-нибудь. Перед девятнадцатиэтажным, похожим на каланчу, зданием они по рекламе узнали, что на восемнадцатом этаже находится кафе. Почему бы им не посидеть там? В кафе и в самом деле было чудесно. Под ногами — сверкающий Стокгольм. Только окраины его прятались где-то в тени. Вот такую, просторную, полную света и красок, жизнь им надо завоевать. Когда они осенью вернутся сюда с шелестящими банкнотами в кармане, то возьмут от этой жизни все, что она может дать. Казалось, это будет очень много.