В отношениях с латышами господствующие немецкие круги придерживались принципа: «мавр прежде всего должен сделать свое дело». Поэтому Шернер усилил мобилизацию латышей.
В книге «Моя борьба» Гитлер прямо заявил, что «необходимое жизненное пространство» немецкий народ должен обеспечить себе за счет народов, населяющих восточные земли. Народы эти должны «исчезнуть и уступить свое место высшей, избранной богом расе — германцам». Это было смертным приговором для латышей.
Победы, одержанные фашистской Германией в начале второй мировой войны, создали почву для осуществления этого плана. Гитлеровский тезис был снова взят на вооружение. В августе 1942 года в 34-м номере официоза Гиммлера «Дас шварце кор» («Черный корпус») на видном месте была напечатана статья «Германизировать», в которой говорилось: «Оккупированные немцами восточные земли следует германизировать не путем онемечивания местного населения, являющегося лишь каплей на раскаленных камнях, а заселением людьми германской крови».
Смысл этой статьи очевиден. Народы, населяющие восточные земли, подлежат уничтожению. Надо истребить поляков, латышей, эстонцев и других. Для населения Латвии планы гитлеровцев не были секретом. Хотя этот номер гиммлеровского официоза распространялся только в закрытых фашистских организациях, он был широко известен. Сами гитлеровцы спекулировали им, продавая по баснословной цене — 20 марок и дороже.
О статье знала и латышская буржуазия, но, несмотря на это, она охотно шла в услужение к гитлеровцам. Это лишний раз подтверждало старую истину: буржуазии наплевать на судьбу народа, ничто ее не заботит, кроме собственной шкуры, которую она во что бы то ни стало старается спасти, пусть даже и на короткое время.
И латышская буржуазия стала холопкой германского фашизма. Что привело ее к этому? Ненависть к народу, желание вернуть себе прежнее положение и власть, нажиться за чужой счет. И хотя надежды эти не сбывались, буржуазия оставалась холопкой, все больше обагряя руки народной кровью.
Немецкие оккупанты широко осуществляли принцип «мавр прежде всего должен сделать свое дело». И «мавр» делал.
Летом 1941 года, когда Латвия еще не была полностью оккупирована немецкими фашистами, из тайных убежищ выползли кадровые офицеры и унтер-офицеры латвийской буржуазной армии, айзсарги и прочий сброд, изгнанный народом в 1940 году. Они вытащили из нафталина свои мундиры, начистили заржавевшие ордена, откопали оружие. Началась кровавая и зверская расправа с мирным населением. Стреляли в спину каждому, кто уходил из районов, занимаемых оккупантами. Не было волости, в которой не бушевали бы айзсарги. Не было дороги, которая не обстреливалась бы бандами латышских националистов. Не было города, где бы не буянили бывшие офицеры и корпоранты. Убийства сменялись оргиями. Бывшие господа опять возомнили себя хозяевами. Устанавливая связи с частями фашистских войск, они создавали свои «комендатуры» — центры разбоя и оргий.
Но латышские «мавры» просчитались. Фашистские захватчики и не собирались возвращать им прежние права. У немцев были свои планы. Взбесившиеся от крови холопы могли только помешать. Их надо было вовремя загнать в клетки. И их загнали.
В Латвию прибыли тыловые зондерфюреры, генеральный комиссар Дрекслер и главари полиции СС. В июле 1941 года руководство СС подавило активность латышских буржуазных националистов. Исчезли «комендатуры» и всякие самозваные банды. Ношение военной формы буржуазной Латвии было запрещено и под страхом смертной казни приказано сдать все оружие.
Националисты обивали немецкий порог, слезливо клялись в преданности фашизму и в ненависти к советской власти.
Это имело и свой успех. Фашистские главари, обсудив положение, решили: почему бы собакам, прежде чем содрать с них шкуру, не дать возможность лаять, терзать и кусать? Разумеется, под присмотром немцев, в рамках созданной немцами организации, с соблюдением немецкого порядка.
Тогда и началась организация разных латышских частей.
В Риге, в Даугавпилсе и Лиепае были восстановлены префектуры. Были назначены уездные начальники, создана полицейская сеть. Наиболее закоренелые и кровожадные головорезы заняли самые высокие посты и делали головокружительную карьеру. «Свои люди», они убедили немецких оккупантов, что организацию латышских буржуазных националистов можно развернуть гораздо шире и использовать гораздо целесообразнее.