Для всех отщепенцев, которые любили вещать от имени народа, но не имели с ним ничего общего, остался один путь — в Курземе, где немцы решили создать крепость.
В вопросе обороны Прибалтики фашистская верхушка не была единодушна.
Начальник оперативного управления верховного командования германской армии генерал Иодль еще в конце 1943 года требовал срочного вывода войск из Прибалтики и Украины, чтобы создать сокращенный и хорошо укрепленный фронт между Балтийским и Черным морями. Это освободило бы около двадцати дивизий для развития вероятного наступления на Западе.
Гитлер предложение Иодля отклонил. В таком случае советские войска могли бы помешать подвозу железной руды из Швеции. Гитлера поддержал командующий флотом адмирал Дениц.
В июле 1944 года начальник германского генерального штаба Цейцлер еще раз предложил Гитлеру отвести войска из Прибалтики, пока их не окружили. Генерал-полковник Гудериан, который в июле сменил Цейцлера, повторил его предложение. Гитлер и на этот раз остался непреклонным.
Таким образом, из 133 немецких дивизий, находившихся на восточном фронте, около 30 осталось в окружении в Курземе. Только в январе 1945 года Гитлер согласился вывести часть войск для обороны Германии. Так были эвакуированы морем из Лиепаи восемь пехотных и три танковых дивизии. Вместе с ними вывезли и некоторые более мелкие формирования.
После капитуляции немецких войск в Курземе Советская Армия взяла в плен 189 112 солдат и офицеров, в том числе — 42 генерала и 8038 офицеров.
Осенью 1944 года и в последующую зиму немцы насчитывали в Курземе около 300 000 штыков. Войска эти были в избытке оснащены техникой и вооружением.
Такие силы давали возможность продержаться в «Курземском котле» до самой капитуляции. Обороноспособности немцев благоприятствовало и то обстоятельство, что главные силы Советской Армии продолжали наступление на Берлин, взятие которого и предопределило судьбу «Курземского котла».
Те, кто боялся гнева своего народа, и многие, обманутые ими, гонимые страхом, пользуясь создавшимся положением, старались попасть из Курземе в Германию и Швецию. Путь в фатерланд выбирали только те, которые во время оккупации искренне побратались с фашистами. Других больше привлекала Швеция. Германия не сулила этим латышам ничего доброго. И те из них, кто не успел выехать из Курземе, потом со слезами на глазах благодарили случай, позволивший им остаться на родине, избежать бесплодных мучительных скитаний и отдать силы плодотворному труду на родной земле.
Когда Советская Армия подошла к Риге, город напоминал встревоженный муравейник.
Повозки с беженцами двигались в Курземе. Счастливыми оказывались те, чьи беженские мытарства прекращались стремительными бросками Советской Армии или кому удавалось спастись в лесах. В освобожденных районах они возвращались в свои дома, к мирной жизни. Для остальных невзгоды все увеличивались. Все чаще немцы останавливали беженцев в 10—20 километрах от линии фронта и гнали их на оборонительные работы.
В Риге царил полный хаос.
Наконец немцы решили вывезти из Латвии как можно больше населения. В конце сентября было опубликовано официальное сообщение:
«Эвакуация гражданского населения Латвии в Великую Германию с настоящего времени значительно облегчается. Необходимые до сих пор, заверенные в Управлении труда и в полицейских инстанциях разрешения на выезд отменяются…
…В Германии беженцев встречают представители Министерства по Восточным землям, национал-социалистской партии, а также представитель органов помощи латышам. После короткого пребывания в транзитном лагере эвакуированных расселят по разным округам, преимущественно в Померании и Мекленбурге. Лица, которые имеют возможность поселиться у родственников или у знакомых в остальных округах Германии, могут сразу же продолжать путь. Рейхсфюрер установил, что каждый латышский беженец, поселяющийся в Германии, приравнивается к эвакуированным государственным немцам.
Таким образом, Великая Германия оказывает в широком масштабе свою помощь всем латышским беженцам Пусть поэтому никто не откладывает выезда и не медлит до последней минуты. Последняя минута настала».
Это выглядело красиво только на бумаге.
В то время рейхскомиссар Остланда Лозе уже смылся из Риги. Вместо него прибыл выгнанный украинскими партизанами гаулейтер Кох, которому теперь надлежало позаботиться о вывозе латышей в Германию. Когда официальное воззвание не дало желательных результатов, Кох организовал охоту на людей, чтобы вывезти их насильно.