Он снова сел и поглядел на меня.
— Вот и выходит, главным-то противником Нгуен Ван Лонга будет теперь девушка двадцати шести лет. Она — партийный секретарь общины…
— А зовут как?
— Шау Линь.
— Шау Линь. Ну а…
Я не успел задать свой вопрос. Нам Бо, перебив меня, заговорил снова.
…В шестьдесят седьмом, рассказал он, как раз когда задули холодные ветры, он повстречал Шау Линь на пункте связи — сторожевой вышке посреди рисового поля. Она с группой молодых партизанок пришла сюда, чтобы отвести его в свою деревню: он по распоряжению руководства провинции должен был организовать там заградительную полосу. Нам Бо и Шау Линь оказались земляками, но прежде не знали друг друга. Когда пришло время выступать, связной — рослый парень с винтовкой за спиной — сказал:
— Брат Пятый, ты уж не взыщи, этой ночью пойдем кружной дорогой, по топям. Намаемся, зато риска никакого.
— Зачем кругаля давать, — возразила Шау Линь, — лучше идти прямиком, как всегда. Быстрее дойдем.
— Я отвечаю за связь, знаю, что говорю. Ту дорогу уже засекли. Над ней все время вертолеты. Только сегодня утром они высадили там патруль.
— Но к вечеру вертолеты забрали патруль, — вступила в спор одна из партизанок.
— Не слепой, сам с вышки все видел. Просто они пошли на хитрость — забрали часть солдат, а других оставили в засаде.
— Да знаю, знаю, — сказала Шау Линь, — но теперь они наверняка устроили засаду в другом месте. Давайте не будем мешкать, пройдем прямо по их следам.
— Я здесь отвечаю за связь, на мне — безопасность гостя.
— Кто этого не знает. Да и разве мы боимся трудностей? — Голос Шау Линь несколько смягчился. — Раз мы пришли встретить товарища кадрового работника, мы тоже в ответе за него.
Обе стороны так и не сошлись в оценке положения и ждали решающего мнения Нам Бо. Тот спросил Шау Линь:
— Почему вы считаете, что янки устроили засаду не на линии связи?
— Да им хитрости не занимать. Знают: нам легко догадаться, что они устраивают засаду именно там; и много раз уже сидели, замаскировавшись, допоздна, до утра, а никого не поймали. Так что я уверена: рано или поздно они должны поменять свою тактику. Сегодня они просто сделали отвлекающий маневр.
В рассуждениях девушки было что-то новое и живое, и, подумав, Нам Бо решил идти так, как предлагала Шау Линь. Связной пошел с ними из уважения к кадровому работнику и к молодой, но уже отличившейся в боях партизанке. Однако, судя по виду, очень озабоченный, сказал:
— Ладно, я подчиняюсь, будь по-вашему, но это очень рискованно.
— Если вы боитесь, пропустите нас вперед, а сами идите позади, — сказала самая младшая партизанка по прозвищу Малышка Ба.
— Что за глупость, прямо уши вянут, — обиделся связной. — Раз уж пошел с вами, я должен до конца исполнить свои обязанности проводника. Только прошу вас, Нам Бо, и вас, девушки: если угодим в засаду и хоть один из нас останется жив, пусть вспомнит: я не хотел идти этой дорогой. Теперь все, хватит, оружие на изготовку!
Связной, клацнув затвором, зарядил винтовку и решительно зашагал вперед, держа ее наперевес, как будто кругом — на дамбе, в зарослях тростника, в камыше — сидели враги.
Дорога шла через дикое, поросшее густой травой поле; она была хорошо исхоженной, шириной около метра, по ней и в звездную ночь можно ходить без труда. Такую дорогу легко обнаружить. Впереди шел связной, за ним две партизанки, потом Нам Бо, последней шла Шау Линь с американским автоматом. Из предосторожности шли держась подальше друг от друга и в полном молчании. Было уже за полночь, когда они увидели контуры деревьев — близко деревня. Скоро они будут в безопасности. Но тут американские десантники, залегшие там, где дорога шла через топь, не выдержали укусов комаров — знаменитых комаров Тростниковой долины — и пустили сигнальную ракету, вызывая вертолеты, а затем открыли беспорядочный огонь. Ни в кого не попав, они принялись яростно стрелять в воздух, словно хотели расколоть ночное небо. Несколько вертолетов поднялись с базы Биньдык и, мигая хвостовыми огнями, с шумом направились в ту сторону.