Алекс улыбнулся и дотронулся до ее щеки.
— Ты хорошо сегодня выглядишь, Зара. Отдохнула.
— Не похожа на смерть?
— Напротив, сама жизнь. — Его улыбка сделалась сдержаннее. — Можно мне войти? Мне нужно кое-что сказать тебе.
Теперь он смотрел серьезно и торжественно, и Зара занервничала.
— Что-то не так? Кто-то…
Алекс положил руку ей на плечо, погладил большим пальцем руки ключицу.
— Нет, ничего… — Затем выдохнул, и она осознала, что он тоже нервничает. — Можем мы войти?
— Да, да, конечно. — Она указала на ключи в его руке. — Второй, золотистый.
В квартире он поставил сумку на красную софу и, когда она заговорила о чае, снова положил руку ей на плечо и заглянул в золотистые глаза.
— Если тебе не нужна чашка чая, то я бы хотел, чтобы ты меня выслушала. — Если он не скажет этосейчас, они опять начнут спорить и поссорятся. — Я думал о нас, о нашей последней встрече, о словах, произнесенных и непроизнесенных. Я все сделал неправильно, Зара.
Девушка облизнула губы, но ничего не сказала. Алекс увидел, как у нее на шее бьется жилка, и нежно прижал ее пальцем.
— Что мне следовало сказать… что я хотел сказать… что, думаю, тебе нужно, чтобы я сказал…
— Да! — подтолкнула она.
В ее голосу звучало что-то похожее на надежду. В глубине глаз таилось нечто особенное, что делало его сильным, смелым и уверенным в правильности своего пути. Он взял ее руку и опустился на колено.
— Зара Ловетт, я хочу, чтобы ты была моей женой. Не потому, что ты собираешься стать матерью моего ребенка, не потому, что я с ума схожу от волнений за тебя — ты больна, а я не могу помочь. И не потому, что я хочу видеть тебя в своей кровати каждую ночь, и не потому, что ты обязана научить меня ловить форель. — Он пальцем погладил ее ладонь и крепче сжал кисть. — Я хочу, чтобы ты стала моей женой потому, что я люблю тебя и хочу провести свою жизнь рядом с тобой. Ты выйдешь за меня замуж, Зара?
Она долго молчала, лишь облизывала губы и глубоко дышала. Сердце вытанцовывало сумасшедший танец.
Можно ли ему доверять? Его голос звучит искренне, но не сети ли расставлены так ловко? Он ушел, вспомнил, что она говорила ему о браке, и решил обойти ее с другой стороны?
— Ты видишь, я на коленях. Пожалуйста, умоляю, скажи «да».
Он тянул Зару за руку, и она опустилась вниз.
— Как это может получиться, Алекс? Я не знаю…
— Получится, — горячо убеждал он. — Если мы очень захотим.
— Но есть вещи, которые ты обо мне не знаешь.
— Ты храпишь? Милая, я знаю. Я уже спал с тобой.
Она кулачком слегка толкнула его в плечо, Алекс поймал руку и поцеловал каждый суставчик, один за другим. Безотказный способ.
— Есть секрет о Сюзанне? — спросил он. — О твоем отце?
Ее глаза округлились.
— Ты знал? Откуда?
— Я не был уверен до настоящего момента.
— Ты догадался? — Голос взлетел на октаву. — Как?
— Приблизительный подсчет. Я сказал тебе, что симпатизировал бы твоей сестре. — Он улыбнулся. — Так и есть. Она представила нас друг другу окольным путем.
Зара растерянно смотрела на него.
— И, пожалуйста, не говори ничего о своей маме и отце или о причине скандалов. Если ты выйдешь за меня, ты станешь моей женой. А репортеры могут говорить, что захотят. Их слова не изменят факта моей любви к тебе.
— Я хочу закончить обучение, — предупредила она.
— Конечно. Я могу жить, где тебе нравится.
— Ты переедешь? — поспешила она. — В Мельбурн?
— Если хочешь.
Зара медленно покачала головой.
— Почему?
— Я люблю тебя и хочу быть с тобой.
Она крепко зажмурилась, чтобы не разреветься. Затем взяла его лицо в ладони.
— Ты, правда, сделаешь это?
Он улыбнулся, и она наклонилась и прижалась к его губам, впитывая счастье через кожу, чувствуя, как умиление разливается по телу.
— Я люблю тебя, Алекс. Ты даже не представляешь, как сильно.
Его глаза закрылись, а когда снова открылись, то радостно сияли. Зара провела пальцем по его верхней губе, снова поцеловала.
— Это «да»? — спросил он.
— Да, абсолютное «да»!
Зара на секунду замерла — только что она согласилась выйти замуж, и его концепция счастья слегка пугала ее. Но тут он улыбнулся, и тень сомнения исчезла.
— Я плохо о тебе думала, — сказала она.
— О? — Его руки скользнули к ее плечам, затем к спине.
— Я думала, что не могу любить тебя потому, что ты не тот человек, кого я могла бы представить своей матери.
Алекс замер, слегка сдвинул брови.
— Поверь, мне бы очень хотелось встретиться с твоей матерью, и она бы полюбила меня.
Брови Зары взлетели вверх.
— Откуда ты знаешь?
— Потому что я буду любить ее дочь очень сильно. — Его руки остановились на ее бедрах. — И дам ей все, что она пожелает. — Алекс притянул Зару к себе. — Наполню ее удовлетворением до самых краев, и улыбка никогда не сойдет с ее губ.
Она улыбалась, когда он начал целовать ее, и все еще улыбалась, когда долгое время спустя он закончил. Она уютно устроилась у него на груди.
— Расскажи мне о своем доме.
— Что ты хочешь узнать?
— На что он похож?
— Обычный дом, — Алекс пожал плечами. — Стены, крыша, много комнат.
Она рассмеялась, ответ удивил и развеселил ее.
— А бассейн есть?
— Два.
— Ты шутишь?
— Один внутри, другой снаружи. — Чтобы развеять недопонимание, продолжил: — Мы можем наполнить только один, если ты считаешь, что держать два — непростительное расточительство.
— А гимнастический зал есть? — продолжила она.
— Суперсовременный зал, — торжественно объявил Алекс, его руки скользнули под ее рубашку. — Ну, есть еще что-то, что ты хочешь узнать о моем доме? Через шестьдесят секунд… — он расстегнул застежку бюстгальтера, — я не смогу разговаривать.
— О, почему?
Он стащил с нее эту ненужную деталь туалета.
— Буду занят более важным делом.
— И?.. — продолжила Зара некоторое время спустя, когда, лежа в постели, обнаженная и счастливая, восстанавливала дыхание. — Как далеко твой дом от Сиднейского университета?
Алекс открыл глаза.
— Значит, мы собираемся жить в Сиднее?
— Возможно. Хотя я хочу, чтобы ты знал — это исключительный случай, не всегда тебе удастся настоять на своем.
Алекс лишь улыбнулся, обнял свою будущую жену и стал планировать, когда в следующий раз он снова будет настаивать на своем.
ЭПИЛОГ
Зара переехала в сиднейский дом Алекса и решила, что сохранит оба бассейна. Гимнастический зал действительно оказался необыкновенным. Они провели много чудесных минут внутри прекрасно оборудованных зеркальных стен.
Со свадьбой они не торопились. Зара не желала спешить и настаивала на шестимесячном покое.
Они обвенчались во дворе Камеруки, под широким, синим, северным небом Австралии.
Рэйф стал свидетелем и получил все полагающиеся ему по статусу полномочия. Сюзанна вернулась из Америки вовремя, чтобы стать свидетельницей, и, хотя продолжала хранить имя своего возлюбленного в секрете, осчастливила Зару тем, что позволила объявить себя сестрой невесты.
Энджи, конечно, организовала вечеринку для семьи и маленького круга близких друзей. Предполагалось, что жена Рэйфа поможет ей с приготовлением блюд, но в ее деликатном положении ранних месяцев беременности это оказалось для Кэт непосильным. А Энджи лишь улыбалась и благодарила Бога за то, что он подарил ей выносливость и здоровье.
Мора Кин Карлайл сидела в первом ряду, крепко держала руку Томаса и широко улыбалась, а слезы струились по щекам.
Как знать, может быть, Чарлз смотрел сейчас на всех откуда-то сверху и радостно вздыхал. Его обожаемая жена и трое его мальчиков были счастливы и улыбались. В доме царил покой, звучал смех. Его миссия на земле завершилась.