– А вот если бы Клоуна не было. То голосовал бы против всех. То есть за вас.
– Молодец! Понимаешь кой-чего в жизни. Нельзя голосовать ни за кого. За кого-нибудь ты голосуешь даже не голосуя.
Депутат превратился в облако молекул. Молекулы прикинулись треугольничками, квадратиками и кружочками. Кружочков, кажется, было больше, но больше всего углов было разумеется у квадратиков. Дальше облако молекул снова стало похоже на человека.
– А мартовских ид не боитесь?
– А ты портрет видел? – он указал большим пальцем за свою спину.
И только тут я заметил то, что раньше не выбивалось из интерьера. На портрете был…
– А кто это?
– Это наш будущий президент.
– Похож на нынешнего.
– Так и должно быть. Нахлебались уже перемен. Стабильность, законность, правопорядок. Кто в сортире спрятался, тот сам виноват.
– Наверное.
– И это правильно. Всегда надо соглашаться и не соглашаться одновременно. Чтобы всегда быть правым и левым. Как будто смотришься в зеркало, в котором ты настоящий, а здесь – всего лишь отражение. С ведьмой познакомь.
Трехбуквенное бы слово сейчас произнести, кол, желательно осиновый в бок бы этому оборотню в штатском… не думать о политтехнологиях, программировании сознания и прочих ересях, лучше про: яйца, мляко, сало, водка, бабы…
– Восемь… – я продиктовал её номер.
– Да знаю я эти цифирьки. Всегда трубка отключена.
– Так надо.
– К колдуну ходил. Пол избирательного фонда на него грохнул. Нет, говорит, твоей ведьмы.
– Лох ваш колдун. Можете бабки отбить.
– Да он их уже на зелья спустил. Тем более, что нет у меня никакого фонда. За прошлую компанию еще должен.
Всегда, когда общаюсь с Противовсеховым, не могу отделаться от ощущения, что он врет себе, когда говорит правду собеседнику и говорит правду себе, когда врет собеседнику. Причем иногда он обращаясь к собеседнику, на самом деле обращается к себе и значит не врет себе, обманывая собеседника или наоборот. А еще некоторые утверждают, что подсознание не воспринимает частицу "не" и все глаголы с "не" читает без оного и действует, действует 24 часа в сутки плюс те секунды, что мы складываем в закрома февраля-29. И тут конспиралогия, понимаешь. Везде пиар, муар и будуар.
Везде где не, там нет его отныне.
Глаголишь ты, или молчишь,
всё за базар ты отвечаешь
и будущее генеришь.
Сидел в офисе и тупо серфился по сети. От сайта к сайту. По баннерам, ссылкам. Занимательный факт: всё, что в иннете запихано имеет радиус что-то около шестнадцати кликов. То есть от самой забубенной дыры в одном конце обитаемой сети до другого конца можно добраться в среднем шестнадцать раз приголубив мышку. Но я обычно, сколько ни запрягаю двухколесочного грызуна, всё никак за пределы ру окрестности точки (.) не выберусь. Видимо надо переходить на оптических зверей. Поддавшись на громкое слово "прокламация", наткнулся на любопытное:
Бедным надо дать деньги.
Богатым надо дать власть.
Властьимущим надо дать веру.
А у верующих надо всё отобрать
(чтобы было что раздать бедным).
Вот тебе и Ёкарный Молох в одежде национальной идеи для России без водки. Правда Россия без водки тут же будет кочевать по пространству и времени, пока не отыщет исчезнувшую водку. Так что алгоритм сделает недопустимую операцию и закольцуется. Как рулончик факса.
Одиночество – я отпустил Машутку, ей там чего-то надо было сделать с чебуранчиком – мое скрасила знакомая незнакомка. Прелестница былых времен для моего сознанья. Мажорка примерно такого же уровня, каким был Будда, пока не сел… под какое дерево он присел? Под яблоню – Ньютон, в ванну к лилиям – Архимед, а… А ко мне – дубу – присела Лика.
– Привет, – ее глубокий голос мог говорить любые слова, вам всё равно слышалось про секс.
– Привет, привет, – как у мумми-тролей дважды повторил я эхом.
– Не женился? Трахаешь секретаршу и иногда художницу. Две женщины для тебя, как скучно и мало. Лапа, ты стареешь. Хочешь умереть холостяком.
И гладит. Гладит. Так ласково и нежно, так проникновенно и одновременно обволакивающе.
– А ты, вроде бы, решила не умирать под передозом.
– Какой злой. Обидеть хочешь.
– Лишь проверить. У меня тут любая дурь под боком, – я в прошлом доставал для Лики самое разное, причем самого высокого качества. Потакал и прочим ее экспериментам. Мы перепробовали совместно многое из запредельного, что только могут делать один мужчина и одна женщина. Потом она попала в клинику, я за решетку. Меня выпустили, ее подлечили. Но не окончательно. Она в любой момент может сорваться. Я могу сесть. От наркоты и от сумы… осовремененная пословица.