век ревниво наблюдал за своей молодой красавицей-женой, самозабвенно танцующей с гордым и сияющим от счастья хозяином этой новой квартиры. Жена угрюмого парня в ударе. В ударе от самой себя: взбодрённая, польщённая и растроганная тем, что благодаря своему блистательному наряду, молодости, стройной фигуре, атласной коже и очаровательным чертам лица, повсюду оказывалась объектом повышенного и заботливого внимания мужчин. От выпитого вина и через край плещущегося восторга её большущие, обрамлённые чёрными стреловидными ресницами глаза искрились нежно-голубоватым огнём, губы пылали красным жаром, щёки горели розоватым цветом и слегка кружилась голова, потерявшая ощущение пространства и веса. Поэтому порой ей казалась, что пол куда-то уплывал из-под ног. В такие волнообразные мгновения она становилась неспособной удерживать своё тело строго вертикально и наталкивалась, беззаботно хихикая, на хозяина квартиры своей пышной полуобнаженной грудью. Хозяин квартиры точно так же, как и она, не придавал таким прикосновениям никакого значения. Ему сегодня не до мелких собачьих радостей. Глаза у него наполнены другим, более значительным, более выстраданным счастьем, а душу распирала гордость за то, что наконец-то его семья, преодолев все невзгоды и лишения, заимела после многолетних мытарств по частным квартирам и баракам собственное жильё, состоящее из трёх великолепных комнат, кухни и прочих вспомогательных помещений типа прихожки, ванны, туалета. - Даже не верится всё ещё!.. - вздохнув, сказал он ей, кружась в вальсе, с улыбкой и восторгом оглядывая потолок, стены и пол. - Я тоже рада за вас, - прошептала она, прильнув в очередной раз к нему своей грудью. - Такая гора с плеч. По себе знаю. Впрочем, лет через пять, и мы сумеем купить себе домик. Если, конечно, мой «леший» перестанет ревновать меня до каждого встречного-поперечного столба и освободившуюся энергию направит на эту заветную цель. - Что? Слишком ревнивый? - засмеялся хозяин квартиры. - Ой! Не приведи Господь! Особенно когда поддавший. Настоящий зверь. Иногда достаточно мне на кого-нибудь с восхищением пару раз посмотреть и... пошло-поехало. Вот и сейчас он сидит возле магнитофона, весь внутренне напружинившись. Это я нутром чувствую, хотя не гляжу, чтобы мой взгляд не истолковал превратно. - Значит, сильно любит тебя! - Скорее себя, - не согласилась она. - Не может быть. Вы такая красивая. Тут волей-неволей будешь стеречь... точнее, простите, не стеречь, а... ну как это правильно выразиться... - Нет, не надо! Не поправляйтесь! Очень точно сказано. Именно стеречь! - с улыбкой приложила она к его губам палец. - И стережёт! Стережёт, как престижную вещь, ради эгоистического тщеславия и относясь соответственно, особенно на первых парах. Стережёт, не считаясь с нашими чисто человеческими интересами, запросами, правами, женской психологией, в конце концов. Впрочем, всё же стеречь нас следует! - неожиданно прорвались в её обличительный тон немножечко виноватые нотки. - Обязательно! - подчёркнула она и кокетливо улыбнулась, приоткрыв верхний и нижний ряд удивительно ровных, белых зубов. - Только зачем столь примитивным способом? Разве таким образом удастся женщину от соблазна уберечь? - Судя по тебе, вряд ли! - засмеялся хозяин квартиры. - Да. Угадали! И меня в том числе! - слетает с её сладких уст неприкрытое признание. - Скажу даже ещё откровеннее: чем сильнее мой муж меня охраняет, тем хитрее, изворотливее и упрямее становлюсь. По-моему, грубость и жестокость всегда и на всех действует отталкивающе, прямо противоположно?! - А страх? Ведь если он «врежет», мало не покажется! - усмехнулся хозяин квартиры. - Боюсь, безусловно, - вмиг хмурится она и тяжко вздыхает. - Однажды было. Тем не менее, телесный страх, поверьте мне, далеко не лучший сдерживающий фактор. Скорее, наоборот. Возьмите, к примеру, нашу общую знакомую Марину или Таню... Когда танец закончился, хозяин квартиры подошёл к насупленному парню и с дружеской улыбкой потянул его к столу. - Хорошо. Пойдём! - криво усмехнулся он, неуклюже поднявшись с кресла. - Только не надейся, что сумеешь меня споить. Не получится! - и многозначительно добавил: - Ишь, как вы все на мою жену губы раскатали. Липните к ней, что осы к сиропу... Подойдя к столу, парень решительно налил из бутылки два полных гранёных стакана водки и один сунул хозяину квартиры: - Держи, коль притащил. Выпьем на равных! Посмотрим кто из нас настоящий мужик! Не теряя ни секунды, он одним залпом опустошил стакан до дна и вопросительно посмотрел на хозяина квартиры. Тот отрицательно качнул головой: - Всю не буду. Лишь грамм пятьдесят. Не больше. Мне как, хозяину, негоже слишком напиваться. Он отлил из стакана в рюмку четверть стакана водки и выпил её. - Э, нет! Так не пойдёт! - взяв со стола стакан с водкой и вновь протягивая хозяину, упорствует парень. - Пей всю! На равных! - Всё! Не буду больше. Пока хватит. Не обижайся. Нельзя. Посмотри сколько у меня вас, гостей? - Как это не будешь? - угрожающе придвинулся к нему вплотную парень. - Я - давай пей, а сам в сторону, к бабе моей: сначала танцевать, потом спальню показывать... Не выйдет! Слышишь? Пей! Не юли! Со мной этот номер не пройдёт. Не надейся! - Успокойся! Что ты мелешь?.. Гости, не зная дурость парня, в нерешительности замерли. Жена парня, хорошо памятуя на горьком опыте, что при такой звериной в нём вспышке лучше к нему не подходить, от страха побледнев, оцепенела. - Пей, сказал! - захрипел парень и положил свою могучую и жёсткую лапу на шею хозяину квартиры. - Не буду! Не приставай. Успокойся! - решительно ответил тот. - Будешь! Не сорвёшься! - парень с силой резко ткнул кулаком, в котором был зажат гранёный стакан с водкой, в его лицо. Хозяин квартиры, никак не ожидавший такого поворота событий, опрокинулся на праздничный стол. На паркет со стуком и звоном посыпалась посуда и бутылки. Несколько мужчин, в один момент, придя в себя, схватили парня за руки. Парень яростно вырывался, пустил в ход ноги. Возникла борьба, свалка тел. Квартира наполнилась звуками бьющегося стекла, криками, рычанием, сопением и тяжёлым дыханием. Кто-то из женщин, юркнув к соседям, позвонил по телефону в милицию о помощи. С огромным трудом мужчинам удалось всё же вытащить парня в прихожую. Очухавшись в прихожей и быстро сообразив, благодаря своей неглупой жене, чем всё это может закончиться, он и она покинули квартиру. Оставшиеся же перенесли хозяина в кресло. Вид хозяина квартиры был ужасный: лицо и руки окровавлены, распухшие губы рассечены и полуоткрыты. Два верхних передних зуба выбиты. Волосы растрёпаны. Белая рубашка и светлые брюки заляпаны винегретом, соусом и забрызганы водкой с алыми расплывшимися пятнами. Пока его приводили в чувство, выясняли, что произошло, с чего началось, приехала милиция. Бесстрастно осмотрев место происшествия, выслушав сбивчивые показания полупьяных гостей и составив протокол, они, не найдя конкретного виновного, ничего не придумали лучшего, как в целях профилактики забрать, на всякий случай, самого хозяина квартиры. - Никуда он не поедет! Не пущу! - категорически запротестовала жена хозяина квартиры. - Правильно! Не пускай! - поддержали её гости и, обступив милиционеров, подняли невообразимый гвалт, разгорячённо протестуя против несправедливости. Но работники милиции, ссылаясь на необходимость уточнения кой-каких деталей конфликта непосредственно в отделе при ответственном дежурном и обещая ровно через полчаса привезти хозяина назад, были неумолимы. В милиции дежурный офицер, взглянув на жутковатый вид нетрезвого хозяина квартиры, распорядился задержать его до утра. Тех же благородных гостей, кто движимый рыцарскими чувствами прибыл с хозяином квартиры и стал возмущаться, он сначала, как следует, припугнул медвытрезвителем, камерой с уголовниками, а потом, усмирив их прыть, успокоил тем, что утром лично начальник милиции, депутат городского совета уважаемый полковник Коновалов, сам во всём персонально разберётся. Как просидел в холодном одиночном «стакане-отстойнике» всю ночь хозяин квартиры? Что передумал? Один Господь Бог знает. Да могут догадываться лишь те, кто тоже, будучи совершенно ни в чём не виноват, прошёл через подобное. Утром полковник Коновалов, терпеливо выслушав хозяина квартиры, прекрасно улавливает все непростительно грубые ошибки своих подчинённых. К сожалению, не привыкший кланяться и каяться перед рядовыми гражданами, а тем более нести какую-либо ответственность перед отдельно взятым простым человеком, он лишь с сочувствием театрально развёл перед ним руками и, прикинувшись начальником с очень ограниченными в таких делах полномочиями, ловко спихнул окончательное решение его судьбы, под предлогом запутанности и сложности причин драки, на усмотрение и ответственность народного судьи. - Ну и милиция у нас! Ну и паразиты там! Ну и черти! Никогда бы не подумал! - глядя на конвоиров-милиционеров, негодовал, непривычно шепелявя сквозь выбитые зубы, хозяин квартиры пока его в закрытой спецмашине везли в нарсуд. - Что это в таком случае за законы, скажите? За власть? Меня же... в своей собственной квартире оскорбили, избили... Кроме того, торжественный вечер испоганили, посуду побили, два зуба выбили... В довершение ко всему приехавшие защитнички ни в чём не разобравшись, целую ночь продержали в хо