И сегодня, во время нашей беседы, Берг снова и снова возвращался к этому.
— У нас то и дело возникает бесполезный спор о том, можно ли конкретно и безошибочно, без привлечения интуиции управлять таким народным хозяйством, как наше? Этот скептицизм мне напоминает толстовский. Я много думал над трактовкой Львом Толстым событий, происходивших на Бородинском поле 25 августа 1812 года. Представьте себе две величайшие в мире армии. Во главе одной — самовлюбленный и загипнотизированный своим могуществом Наполеон. Во главе другой — незаурядный полководец Кутузов. И оба они, по мнению Толстого, фактически не оказывали никакого влияния на ход событий. Ни одно из распоряжений Наполеона не могло быть выполнено — просто потому, что он находился слишком далеко от переднего края сражения. Кутузов же считал, что руководить сотнями тысяч людей нельзя одному человеку.
— Конечно, Толстой преувеличивает, — продолжает Аксель Иванович, — и Наполеон и Кутузов в какой-то мере руководили ходом событий, и именно в той мере, в которой они располагали информацией и могли доводить до исполнителей свои распоряжения. Тут сказывается философская концепция Толстого: все предопределено, надо покоряться неизбежному.
Такая точка зрения для нас совершенно неприемлема. Формально ее никто и не исповедует. Но утверждение о неуправляемости сложных процессов весьма родственно взглядам Толстого. В такой же мере, как не существует непознаваемых явлений, а имеются лишь еще не познанные, в такой же мере нет неуправляемых процессов — существует лишь несоответствие между сложностью решаемой задачи и методами и средствами ее решения. Кибернетика расширяет круг управляемых процессов, в этом ее особенность и заслуга.
Когда речь идет о повышении производительности труда, о наращивании экономической мощи нашего государства, надо решительнее обращаться к кибернетике. Конечно, опасно впасть и в вульгаризацию. А это возможно, если слишком произвольно трактовать понятия «человек» и «машина», мозг человека и «мозг» машины.
— Но ведь еще Сеченов писал в своей статье: мысль о машинности мозга для всякого натуралиста клад…
— Так оно и есть. Изучая многочисленные системы связи и автоматического управления в мозгу и нервной системе живого организма, человек находил и продолжает находить бесчисленные образцы для подражания при конструировании механизмов. Но когда говорят о построении искусственного мозга, якобы полностью заменяющего человеческий, это вредная, глупая чепуха. Впрочем, читайте Сеченова — «…для всякого натуралиста клад». Дальше: «…Не будем, однако, слишком полагаться на наши силы ввиду такой машины, как мозг. Ведь это самая причудливая машина в мире. Будем скромны и осторожны в заключениях».
— «Будем скромны и осторожны в заключениях», — акцентирует Аксель Иванович. — Я не стою на точке зрения сторонников «думающих» машин, — добавляет Берг, — и твердо уверен, что эти машины, при всем их совершенстве, никогда не заменят человека на решающих участках его высшей нервной деятельности. Вместе с тем я убежден, что дальнейшее развитие науки и культуры, в частности биологии, невозможно без применения электронных машин.
— Биологии?
— Разумеется! Воспроизвести процессы нервной, психической деятельности человека, понять ее на языке математики — это первостепеннейшая задача кибернетики! Об этом хорошо говорит Сеченов: «Мы знаем, что рукою музыканта вырываются из бездушного инструмента звуки, полные жизни и страсти, а под рукой скульптора оживает камень. Ведь и у музыканта, и у скульптора, рука, творящая жизнь, способна делать лишь чисто механические движения, которые, строго говоря, могут быть подвергнуты математическому анализу и выражены формулой».
Он мечтал и о том, что должно прийти время, когда люди будут в состоянии так же легко анализировать внешние проявления деятельности мозга, как анализирует теперь физик музыкальный аккорд… Мозг человека почему-то считается весьма совершенным. Между тем он развивается чрезвычайно медленно. Его заслугой является то обстоятельство, что он давно осознал свое несовершенство и направил волю и силы человека на создание устройств, призванных компенсировать его недостатки.
Еще Илья Ильич Мечников обратил особое внимание на наличие крупных дисгармоний в человеческой природе. Несмотря на то, что естественный отбор отметает все дисгармоническое, не приспособленное к условиям существования и закрепляет все приспособленное, в настоящее время человеческая природа проявляет многочисленные и крупные дисгармонии, служащие источником многих бедствий.