Фанни понимала, что винить их не совсем правильно. Они хотели уберечь ее от беды, сделать так, чтоб ей было лучше.
Но они сломали ей жизнь! Может, она была бы счастлива с Романом, несмотря ни на что.
Конечно, значимые отрезки своего прошлого вспыли в памяти, но что случилось в тот роковой день, когда она попала в аварию и почему они расстались, все эти вопросы продолжали терзать ее измученную душу.
-Фанни, солнышко мое, мы хотели, как лучше –вступилась самая старшая –Маргарет, которой исполнилось месяц назад двадцать девять лет. –Ты была так молода, а он заманил тебя в свои сети.
-Этот Роман Грасси не имел права совращать несовершеннолетнюю девочку –подхватила Стефани –Он должен был понести за это наказание.
-Но наказали вы меня! –закричала Фанни, еще сильнее рыдая. Сестры переглянулись и грустно вздохнули.
Фанни знала, что любовь ее была взаимной. Это было сливание двух душ, но не могла обвинять сестер в том, что именно они послужили причиной для расставания.
Если с Романом ей было так хорошо, то почему она уехала с Сицилии?
-Уйдите – тихо попросила Фанни, но Стефани лишь обреченно воскликнлуа:
-Боже, Фанни, он так и остался негодяем. Ты знаешь, Алоиза Фарагондос, его будущая невеста и мать ребенка?
-Уйдите –твердо повторила она, тяжело поднимаясь. Она ожидала, что так и будет. Он обязательно кого –нибудь себе найдет. Не будет же такой мужчина, как он жить воспоминаниями о женщине, которая ворвалась в его жизнь и также быстро ушла из нее.
Фанни бессильно опустилась на подоконник и выглянула в окно, смутно надеясь увидеть океан. Ей его не хватало…
Полная невозможность установить какую-нибудь связь между собой и той частичкой
Фанни Гриффин, которая так неожиданно вернулась к ней в эти дни, наполняла ее бесконечной усталостью.
Но еще труднее было другое.
Она вспоминала теперь последние дни перед аварией. Ссоры с отцом, недомолвки с сестрами- и свернувшаяся ледяным клубком боль. Дни были терпимы. Невыносимы были ночи. Застывшие стрелки часов. Воспоминания. Соленый вкус во рту.
По щекам Фанни струились слезы. Слезы той далекой осени или теперешние- она не знала…
Раскрывшиеся раны могут болеть так же сильно, как свежие…
-Роми –ее тихий шепот, казался, разносился по всему земному шару, зовя и маня этого человека. И в эту секунду темноволосый мужчина, пьющий виски, застыл на месте.
Глава Третья.
В двенадцать лет он потерял родителей и был усыновлен дедушкой, богатым нефтяным магнатом.
В двадцать лет он потерял опекуна и единственного родственника, своего деда, скончавшегося от сердечного приступа.
В двадцать один он потерял компанию деда из –за многочисленных долгов, утопая в кризисе и финансовых потерей.
В двадцать пять он вернул то, что принадлежало ему раньше. Деньги и власть.
Но в двадцать шесть он потерял единственную и любимую женщину в своей жизни.
Роман отхлебнул виски и хрипло засмеялся. Вся его жизнь –сплошная потеря. Он всегда что –то терял, но никогда не получал взамен.
Услышав настойчивый стук в дверь, Роман отрывисто бросил:
-Прошу!
Он посмотрел на часы. Два часа ночи. Кто бы это мог быть? Никто, кроме секретарши, не знал, что сегодняшнюю ночь он решил провести в офисе, чтобы отдохнуть и прийти в себя от навалившихся событий.
Его ночной гостьей оказалась…Фанни. В легком бежевом платье на бретельках она плавно скользнула в его кабинет и остановилась посередине.
Ее волосы спускались ниже талии, а глаза были похожи на два волнующихся океана.
-Фанни –хрипло позвал ее он, и Фанни, не выдержав, рухнула перед ним на колени, заливаясь горькими слезами.
Сердце Романа сжала чья- то невидимая рука, и он, вскочив, поднял девушку на руки и посадил на диван.
-Фанни –потряс он ее за плечи –Фанни, приди в себя.
-Помоги мне, Роман –всхлипнула она и посмотрела на него с нескрываемой болью –Помоги мне вспомнить все, прошу.
Ее взгляд изменился. Усталый, измученный. Повзрослевший и одновременно отчаянно- молодой. Взгляд девочки- женщины, взгляд в прошлое и из прошлого.
Роман потянул руку и взяв бутылку виски, начал пить прямо из горлышка. Ему нужно было потупить ту боль, которая усиливалась с каждой минутой.
Если бы не обстоятельства, то он бы сейчас же дал Фанни то, чего она хотела. Но он не мог лишить своего ребенка отца.
Просто не мог.
-Почему ты не хочешь рассказать мне все? –вскрикнула Фанни, отняв у него бутылку.
-Фанни, ты вспомнила достаточно. Вряд ли детали что-то дадут тебе.
Неискренняя сухость его тона не обманула ее.
-Я не об этом. Я хочу знать, почему и как все закончилось.
-Это уже не имеет значения,- с усталой финальностью сказал он.
-Мой отец?- невыразительно спросила она. Фанни вспомнила, как ее отец был против брака с этим итальянцем. Он считал, что его невинная и молодая доченька оказалась в плену его чар. Помнила, как умоляла отца не подавать в полицию заявление, что Роман насильно увез ее на Сицилию.
-Отчасти.
Она смотрела в его глаза и видела, как постепенно тает его решимость.
-Да, наверное, для тебя все это уже не важно.
Он порывисто сжал ее руку.
-Важно. Фанни, ты вряд ли представляешь, насколько.
-Как и мне.
Что-то дрогнуло в его взгляде.
-Отец увез тебя с острова,- наконец сказал он.
-И я не пыталась вернуться? Роман... ты что-то недоговариваешь.
-Я сказал тебе все, что знаю.
-Мой отец...Это многое объясняет. Все так неважно, как ты говоришь. Ты ненавидишь меня?
-Что за чушь ты несешь? –ужаснулся Роман. Все эти годы он каждое мгновение думал только о ней. Даже в Алоизе он пытался найти какие –нибудь схожие черты, однако ничего не получалось.
Фанни Гриффин была единственной в своем роде. В ней сочетались нежность и ласка, а также решимость и воля.
За это он любил ее…
-Тогда почему? Роман, я пытаюсь понять, кто ты. Понять, кто же на самом деле я. Мне не кажется, что ты способен причинить мне или тем, кто мне дорог, вред. Но именно это ты и делаешь. Ты даже не хочешь помочь мне. Ты понимаешь? Ты- единственный, кто может вернуть мне то, что я потеряла. Часть моей жизни.
-Фанни, мы оба потеряли больше, чем сможем вернуть -казалось, он вложил в эту фразу всю накопившуюся за те годы боль.
И Фанни снова прорвало. Она зарыдала, как маленький ребенок, понимающий, что любимую сломанную игрушку уже не вернуть.
-Фанни...Cara, не плачь.
Прежде чем оба успели опомниться, Фанни была в его объятиях. Так легко, так естественно, будто все эти годы они оба только и ждали этого мига.
Его губы слились с ее в захватывающем поцелуе, где оба вложили всю горечь расставания и боли.
Прикосновение его губ было прохладным и твердым. Нежным. Оно просило, а не требовало. Его кожа ощущалась как более жесткая, но прикосновение было легким.
Это было подобно взрыву. Все чувства, которые Фанни так упорно старалась сдержать, вырвались на свободу. Его поцелуй был точно таким, как она помнила. Его горячие, губы завладели ее ртом. Их вкус опьянял, словно крепкое красное вино растекалось по ее жилам, одурманивая наслаждением.