— Спасибо, мать.
Он поел, и силы как будто вернулись к нему. Он стал рассказывать им, как люди Ардо, забрав всё, что хотели, избили его и он потерял сознание. Так он лежал у одной из сгоревших хижин, пока его не заметил человек, который пришёл к Мей Сансаю. Но я решил преследовать их. По дороге мне рассказали о вас, и мне показали эту стоянку. Джалла, все в саванне знают тебя, я очень этим горжусь. — Он попросил воды и омыл руки. — Видите, какой Ардо? Он в вождях долго не продержится. Он верит в насилие. Люди уже ворчат. Если бы наш отец не покинул нас!
— Мы должны найти его! — сказала Шайту.
Прежде, чем лечь спать, Рикку отозвал Джаллу в сторонку:
— Джалла, я рад, что ты так хорошо живёшь!
— Хвала Аллаху, — сказал Джалла. — Хорошую жизнь посылает небо.
— Брат. Вы что-то скрываете от меня. Об отце.
— Да, — ответил Джалла.
Рикку посмотрел ему в глаза.
— Ты понял, о чём я хочу тебя спросить. Что, отец... болен?
Джалла вздохнул.
— Трудно сказать, брат мой. Не знаю. Иногда он ведёт себя так, будто он во власти сокуго. Но помни, отец ведь не мальчишка, к тому же, он так любит тебя!
Больше он не сказал ни слова. Рикку снова посмотрел ему в глаза и направился к хижине.
Глава VI
Пот на плечах Сансая был подобен мыльной пене. Всё тело горело, ноги гудели. Он начинал всерьёз уставать. Над саванной, создавая миражи, трепетали вертикальные лучи солнца. Вид далёкой деревни придал Сансаю новые силы.
Подойдя ближе, он различил стену, которая опоясывала деревню, а за ней гигантский скрюченный баобаб, поднимавший в щедрую синеву неба свои узловатые безлистые ветви. В листве тёмных деревьев, шумно хлопая крыльями, сражались белые цапли и грифы.
Дома и деревья обещали жизнь, и вид их опять придал Сансаю силы. Он ускорил шаг. Его сандалии шлёпали по дороге, поднимая пыль, и она оседала на ногах; он уже мечтал о прохладе и тени, где можно умыться и совершить полуденную молитву.
То, что он увидел, оказалось стеной, доходившей всего до пояса. тем не менее это была стена и за ней глинобитные хижины, все без крыш. Когда он подошёл ближе, его поразило то, что даже эта стена была кое-где разрушена. Перед ним была картина запустения.
Он вошёл в деревню по широкой дороге меж двух больших баобабов. Следы автомобильных шин были совсем свежие, ему даже показалось, что к запаху пыли примешивается запах бензина. Как только он оказался за стеной, кто-то окликнул его:
— Маллам!
Сансай оглянулся. Сначала он не увидел никого. Присмотревшись, он различил человека, настолько грязного, что он сливался с пылью. В руке у него была дубина, глаза злобно блестели.
— Позволь приветствовать тебя, — сказал Сансай, не понимая, чем он мог рассердить обитателя деревни.
Взметнувшись в воздух, как змея, человек оказался в двух шагах от Сансая.
— Куда ты идёшь, сын мой?
-Я? — переспросил Мей Сансай. Его не называли "сын мой" уже лет двадцать. — Я иду в эту деревню.
— В эту деревню? Хи-хи-хи... В деревню!
От его смеха бегали мурашки по спине. Рассердившись, Сансай круто развернулся и зашагал вглубь деревни. Его не покидало чувство, будто что-то жуткое подстерегает его. В ушах ещё звенело леденящее хихиканье старика. Ночью он всё это принял бы за страшный сон, но днём это было неоспоримо реально.
С края стоял полусгоревший дом без крыши. В других домах поблёскивала паутина. Среди бела дня из них выбегали крысы, становились на задние лапы и потирали передними, как люди. Он пошёл дальше. Повсюду царило запустение. Рыночная площадь усеяна сухими листьями, прилавки обрушились. В глиняных черепках кое-где сохранилась вода, и в ней на приволье плодились москиты. Ложки, стулья, ржавые консервные банки, шелуха от сахарного тростника, следы ослиных копыт.
Он даже обнаружил угли от очага, где мясники обжаривали мясо на палочках, которое так любит молодёжь. Но куда ушли эти мясники, крестьяне, кузнецы? Может, они умерли и похоронены, может, их затопило наводнение, может, все они погибли в огне?
Надежды его рухнули, и он стоял в смятении. Вдруг сзади послышался шорох Сансай шарахнулся в сторону — и вовремя. Мимо промелькнуло искажённое лицо старика и занесённая дубина. В ноздри ударил запах грязного тела.
— Кай! — закричал Сансай. — Что ты делаешь? Человек не причинил тебе никакого зла, а ты нападаешь на него сзади, как трусливая старуха!
— Никакого зла? Ты ходишь по моей земле! Человек с дубиной поднялся и снова бросился на Мей Сансая. На этот раз он больно ударил кочевника по шее и рассёк её. Мей Сансай увидел кровь на своей одежде и обрадовался. Испытание шарро научило его не бояться крови. Разве не вышел он один раз победителем из чудовищных состязаний, где человек доказывает своё мужество, молча перенося побои?