Гораздо хуже было с выполнением задания, ради которого он приехал в Энск. Правда, он уже «познакомился» с Борисовым — встретил инженера у его дома, проводил до бюро, ехал с ним в одном трамвае.
Марченко и Бурлака надеялись, что неизвестный подозрительный человек будет следить за Борисовым хотя бы в продолжение нескольких дней. Надежда не оправдалась. Дынник оказался хитрее и осторожнее, чем они предполагали. Одного дня наблюдения хватило ему, чтобы сделать выводы. Если человек часто носит с собой важные служебные бумаги, то он всегда, по привычке, ходит с портфелем. Борисов вышел из квартиры, а затем из бюро, не имея в руках ни портфеля, ни папки. Дынник успел хорошо запомнить инженера в лицо.
В то утро, когда Марченко рассказывал Бурлаке о неизвестном человеке и всех обстоятельствах, связанных с «голубой смертью», один из сотрудников контрразведки получил задание обнаружить «спутника» Борисова. Он высматривал неизвестного на следующий день и позже, но одинаково безрезультатно. Дынник скрылся. Видя, что Борисов не носит с собой служебных бумаг, он решил отыскать способ пробраться в бюро. Моро отнесся к такому намерению скептически, обругал Дынника. Дынник, однако, не оставляя своего намерения, обдумывал один вариант за другим. Люк в полу столовой натолкнул его на удачную мысль. Разработав план, Дынник решил посвятить в него Моро.
Очередное свидание Дынника и Моро состоялось у моря. Защищенные высокими береговыми скалами, они могли спокойно беседовать, не опасаясь посторонних глаз и ушей.
Моро злился. Порученное дело до сих пор не сдвинулось с мертвой точки. Дочь Борисова удалось повидать лишь дважды. Беседовала она с Моро любезно, но не долго — торопилась в институт. Дынник бестолку шатается неизвестно где, никак не может ничего придумать.
Но сегодня Дынник порадовал «Д-35».
— У меня есть хорошая мысль, — сказал он, когда Моро тяжело опустился на камень у самых волн и небрежным жестом разрешил сесть Дыннику, — уверен, вы ее одобрите.
— Слушаю, — коротко бросил Моро.
— Вы знаете, что в сорок втором году я жил в Энске…
— Были тайным агентом гестапо по борьбе с партизанами, — уточнил Моро.
— Да, — Дынник удивленно глянул на собеседника. — Что же из этого?
— Ровно ничего, — спокойно ответил Моро. — Я хочу сказать, что ваша биография известна мне полностью, но можно все простить тому, кто хочет принести нам пользу.
— Тем лучше… Однажды мы выследили гнездо партизан и окружили их дом. Однако по оплошности одного нашего агента часовой нас заметил и поднял тревогу. Началась перестрелка. Они защищались отчаянно, и скоро мы поняли, что своими силами нам их не взять. Вызвали на подмогу роту эсесовцев, но когда эсесовцы ворвались в дом, он был пуст.
— Куда же делись партизаны? Сквозь землю провалились, что ли?
— Не провалились, — многозначительно ответил Дынник, — ушли. Ушли!
— Понимаю: дом имел спуск в катакомбы, и партизаны им воспользовались.
— Мы тоже пошли в катакомбы. Через пять минут командир эсесовцев взорвался на подложенной партизанами мине. Стало ясно, что вести преследование глупо, отыскать их в этом лабиринте под городом не удастся.
— Дальше, дальше, — нетерпеливо понукал Моро. — Вы или беспечны, или легкомысленны. Переходите к сути дела.
— Потерпите, — миролюбиво сказал Дынник. — Без подробностей нельзя подойти к основному. Вскоре после нескольких других подобных случаев наше командование начало большую операцию по очистке катакомб. Я в ней участвовал.
— Из нее ничего не вышло?
— К сожалению, партизаны скрылись дальше под землю, и оттуда их не удалось выкурить даже газом. И вот в той операции я неплохо ознакомился с катакомбами под центральной частью города.
— Вас потому и выбрали для посылки сюда, что вы знаете город, его специфические особенности.
— Да, Энск мне знаком… Так вот, Милетин, у которого я остановился, как вам известно, занимает маленький старинный домик. Он единственный жилец в нем, соседей не имеет. Под домом подвал, который, как большинство подвалов старых домов, сообщается с катакомбами. Я решил попробовать…
— Пройти в бюро под землей! — воскликнул повеселевший Моро. — Однако, — лицо его опять стало хмурым, — на какой улице живет Милетин?
— На Песчаной.
— До бюро далеко, — вздохнул разочарованно Моро, — вы напрасно проблуждаете под землей.
— В центре города катакомбы проложены не глубоко и запутаны они гораздо меньше, чем на окраинах, где до самой революции продолжалась пробивка новых и новых штолен. Имея компас, найти путь по намеченному направлению можно. Я этот путь нашел. Пользуясь отсутствием Милетина, который на работе весь день, я спускался в катакомбы и составил схематический чертеж участка. Вот он.
Дынник протянул Моро кусок бумаги.
— Синим крестиком отмечен дом Милетина, — объяснял он, — красным — бюро. Оно находится в третьем доме от угла улиц Пушкинской и Киевской. Пушкинская идет на северо-восток, Киевская пересекает ее приблизительно под углом сорок пять градусов с севера на юг, соответственно расположены и канализационные системы под этими улицами.
— Я, кажется, зря ругал вас, — одобрительно вставил «Д-35», — вы парень не промах.
Польщенный Дынник с оживлением продолжал рассказ.
— Я отыскал под землей то место, где сходятся Пушкинская и Киевская. Канализационные и водопроводные трубы проложены прямо в катакомбах и повторяют направление улиц. Это мне помогло. Конечно, полазить под городом пришлось долго, но когда угловая точка пересечения двух улиц нашлась, остальное было уже легко. Наверху, на улице, я отмерил шагами расстояние от угла до дома бюро, заметил направление по компасу, затем спустился вниз и уже безошибочно вышел к подвалу бюро. Он отделен от катакомб кирпичной стеной, ломом разобрать ее не трудно.
— Господин Дынник, — впервые Моро назвал Дынника господином и сделал торжественную паузу, чтобы тот мог как следует оценить оказанную ему честь. — Я прямой человек и еще раз повторяю, что не всегда был справедлив к вам. Вы стоящий работник.
Глаза Моро излучали поток добродушия, ровные зубы обнажились до десен в широчайшей улыбке.
— Вас ждет большее будущее, господин Дынник, поверьте слову старины Моро… А как вы поладили с этим… Милетиным? Он не мешал вам в подземных экспедициях?
— О Милетине я хочу с вами посоветоваться. Он уходит на работу в половине девятого и никогда не возвращается раньше шести. Днем я полный хозяин в квартире, но ведь в бюро надо итти глубокой ночью.
— Да, — в раздумье сказал Моро. — Вы спуститесь в катакомбы, а старик случайно проснется, заподозрит неладное, поднимет шум. Вас возьмут в катакомбах, как в западне. Надо привлечь Милетина на нашу сторону. Воздействуйте на него страхом, деньгами, чем хотите, но сделайте безвредным. Нет замка, к которому нельзя было бы подобрать ключ. Так и люди. Постарайтесь.
— Проще убрать Милетина, — деловитым тоном предложил Дынник.
— Конечно, это самый удобный выход. Но допустим, что с первого раза проникнуть в бюро не удастся, ведь кирпичная стена, о которой вы говорите, может оказаться слишком толстой, и вы не сумеете за одну ночь проломить ее. А если вы уберете Милетина, квартиру его придется оставить сразу. Старик не явится на работу, за ним пришлют из учреждения или случайно заглянут соседи. Найдут труп, начнут вас разыскивать, и тогда вообще все пойдет к чертям. Есть только один вариант — сделать Милетина нашим.
— Согласен, — кивнул Дынник. — Вы правы, без старика не обойтись. Уберем его позже, чтобы не болтал.
— Чертежи трала хранятся, конечно, в сейфе, — развивал план Моро, — есть там, без сомнения, и еще секретные документы. Возьмите все, что удастся взять. Бумаги, связанные с тралом, сфотографируйте и оставьте на видном месте вблизи от дома Милетина.