Все эти смутные мысли терзали меня день ото дня, не находя ответов. Но в ту минуту что-то вдруг отвлекло меня от них. Прислушавшись, я расслышала звуки снаружи — торопливый перестук хвостов и громкое сиренье многоголосье. Бросив тревожный взгляд на иллюминатор, я отбросила подушку и поспешно выплыла из комнаты.
Я поспешила по коридору в сторону этого галдежа. Пройдя пару поворотов, я оказалась в огромном полукруглом помещении — столовой зале для студенток Академии. Просторный зал был увешан гирляндами водорослей и раковинами-светильниками, распространявшими приглушенное свечение. Вдоль стен тянулись длинные каменные скамьи, а по центру располагались ряды столов, также сработанных из коричневого кирпича.
Именно отсюда доносился шумный гомон голосов — большинство моих соучениц уже собрались здесь для традиционного завтрака. Русалочки разных возрастов сновали между столами, усаживаясь группками и весело перекликаясь. В центре зала расположились три особо длинных стола, уставленных огромными плетеными корзинами с разнообразной снедью — отваренными водорослями, копченой рыбой, ракушками, начиненными кальмаром, пирожными из морских ежей и прочими яствами.
Я привычно направилась к крайнему левому из этих столов, где уже обосновалась моя лучшая подруга Перл в окружении других закадычных приятельниц. Перл была моей ровесницей и, подобно мне, вот уже три года обучалась премудростям колдовства в Академии. Родом она была из небогатой семьи с Мальтийских островов, но ее ум и талант к магии позволили ей получить заветное место здесь.
— Доброе утро, Ариэль! — жизнерадостно воскликнула Перл, заметив меня. — Выглядишь какой-то бледной и расстроенной. Опять мучили кошмары?
— Все как обычно, — ответила я сдержанно, усаживаясь рядом с ней на скамью. — Надеюсь, когда-нибудь эти дурные сны оставят меня в покое.
— Не стоит предаваться унынию с самого утра! — посоветовала одна из подружек Перл, русалочка лет шестнадцати. — Лучше налегайте на еду, морские разбойницы! Вон, только что принесли свежайший салат!
Она указала в сторону маленького столика, где несколько служанок Академии сооружали огромную вазу из тонких полосок анемонов, уложенных в причудливый узор. Я покачала головой, чувствуя, что голод еще не пробудился во мне сегодня. Перл ободряюще потрепала меня по плечу своей прохладной рукой.
— Послушай, раз ты такая хмурая, может быть тебе развеяться сегодня вечерком? — предложила она, хитро сверкнув глазами. — Идем после ужина вниз к Променаду — говорят, там уличные жонглеры обосновались. Посмотрим на представление, отвлечемся…
— Не знаю, Перл, — помотала я головой. — Вряд ли мне сейчас до развлечений, честное слово…
Окончание моей фразы потонуло в приглушенном гомоне голосов — в столовую неожиданно вошла группа важных персон. Первой парила величественная Мадам Алина — ректор Академии, древняя сирена лет ста пятидесяти, облаченная в роскошные шелковые одежды и увешанная драгоценными подвесками из жемчуга и кораллов. Следом за ней, чуть поодаль, плыл ее молодой помощник и заместитель — Себастьян. Без пяти минут новый ректор Академии.
У меня перехватило дыхание при виде этого статного и прекрасного мужчины-тритона. Бронзовый оттенок его мощного торса, обрамленный развевающимися синими волосами, глубокие зеленые глаза под изогнутыми бровями, высокие скулы — все в его чертах излучало силу, власть и притягательную мужественность. Не в первый раз я залюбовалась им, стараясь делать это украдкой, хотя втайне все мои романтические мечты уже давно вращались вокруг Себастьяна.
Заметив знак от Алины, он остановился в главном проходе столовой, откашлялся и возвысил свой глубокий бархатный голос:
— Учащиеся! Юные русалочки и юноши-тритоны! Разрешите пожелать вам доброго дня и прекрасного начала новой учебной недели!
По залу прокатился радостный гул и возгласы приветствия. Себастьян сдержанно улыбнулся и продолжил:
— В это утро я хотел бы вдохновить вас на новые старания в обучении и напомнить о гордых традициях, которые вы представляете во время вашей учебы в стенах Академии…
Я уже не слушала его слов, созерцая гипнотический рисунок движения губ Себастьяна, ловя каждое подрагивание его прекрасных ресниц. Перл прыснула со смешком, вырвав меня из сладостного транса, и шепнула одними губами:
— Ох, боже, какая же ты влюбленная дурочка, Ари! Невестой проректора мечтаешь стать?