Из окна между нашими кроватями были видны горы, но, подойдя поближе, я осознала, что кладбище находится совсем рядом и отчасти скрыто из виду лишь высокой самшитовой изгородью. Неужели у меня получится здесь уснуть, зная, что оно так близко?
Глава 3
Вечером, когда друзья Дейва уехали, мы впервые сели ужинать в церкви. Говорили в основном мама с Дейвом. Они обсуждали свои творческие проекты и не особо старались вовлечь нас в разговор. Пока они болтали о художественных ярмарках и галереях, Хизер ковырялась в своей тарелке с таким видом, словно ожидала найти там толчёное стекло или крысиный яд, а Майкл подробно описывал огромную сороконожку, обнаруженную им у себя в комнате, и полностью игнорировал мои мольбы поговорить о чём-то менее отвратительном. Как можно получать удовольствие от спагетти, если твой брат без остановки болтает об отвратительной многоногой твари сантиметров десять в длину?
Под конец десерта мама предложила сходить прогуляться, пока не стемнело. Разумеется, Майкл немедленно пожелал сходить на кладбище, и все, кроме меня, согласились. Пока они собирались, я решила остаться дома и помыть посуду, но потом поняла, что оказаться здесь в одиночестве может быть ещё хуже, и, неохотно выйдя следом за ними через заднюю дверь, направилась по мощёной дорожке в сторону кладбища.
Солнце лежало на вершинах гор, а высокий дуб на углу кладбища отбрасывал в нашу сторону длинную тень на траве. Когда мы вошли в ворота, с дуба взмыла вверх стая ворон, улетевшая с таким злобным карканьем, будто мы вторглись в их владения. Я взяла маму за руку, и Хизер, сидевшая на плечах Дейва, насмешливо ухмыльнулась.
– Молли боится кладбищ, – прошептала она ему в ухо, – а я нет.
Чтобы показать, какая она смелая, Хизер соскользнула вниз и побежала вперёд, залезла на одно из надгробий и раскинула руки:
– Смотри, папа, – закричала она. – Я ангел!
– Эй, слезай-ка оттуда. – С этими словами Дейв сгрёб её в охапку. – Эти памятники слишком стары, чтобы по ним можно было лазать. Они могут опрокинуться.
– Я же просто играла! – Хизер дёрнула его за бороду, пытаясь намотать её на палец. – И я хотя бы не трусиха несчастная.
Пока Дейв был занят дочерью, мама обернулась ко мне и обняла меня за плечи.
– Смотри, Молли, как тут спокойно! В старых кладбищах нет ничего пугающего. – И она крепко прижала меня к себе.
Я ничего не ответила, но и вырваться не пыталась, а, наоборот, прижалась к маме покрепче. Тепло её тела дарило мне ощущение безопасности.
– Что с тобой, Молли? – Дейв улыбался мне поверх тёмной головки Хизер. – Ты не привидение ли ожидаешь увидеть?
Я смутилась и натянуто рассмеялась.
– Нет, конечно. Я просто замёрзла.
Это было правдой. Солнце скрылось за горами, забрав с собой дневное тепло. Лёгкий ветерок, качавший зонтики цветущей вокруг дикой моркови, принёс ночную прохладу.
– Глядите! – позвал нас Майкл с другой стороны кладбища. – Тут похоронена целая семья Шампиньонов! Настоящая грибная плантация!
Все, кроме меня, рассмеялись. По-моему, звать по имени мёртвых людей не стоит – особенно в шутку. Я с трудом заставила себя вслед за мамой подойти поближе к ангелу. Мне ужасно хотелось поскорее вернуться домой, в церковь.
– Послушайте-ка, – не унимался Майкл. – «Ада Шампиньон, возлюбленная супруга Эдварда Шампиньона. 3 апреля 1811 г. – 28 ноября 1899 г. Она не умерла, а лишь упокоилась от жизненных тягот». А это – её дочь, поглядите-ка: «Сьюзен Шампиньон, 10 июня 1832 г. – 30 декабря 1835 г. Крошечный агнец в руках Божьих». А вот тут…
– Подожди, Майкл. Остановись. – Мама оттолкнула его от надгробия очередного младенца семьи Шампиньонов. – Это слишком печально. Не надо читать дальше.
– А я думала, вам тут очень спокойно, – хмыкнула я.
– Ну да. – Но голос у мамы дрожал, и она смотрела куда-то мимо меня, в небо, где зажигались первые звёзды.
– Разве тебе не интересно знать, от чего они умерли? – спросил Майкл. – Такие маленькие дети, скорее всего, умерли от оспы, дифтерии или от кори. И вот этот ещё, вот тут: Адам Шампиньон, скончался в 1863 году в возрасте двадцати одного года. Его, наверное, на Гражданской войне убили. Солдат армии Севера. Только подумайте!
– Темнеет, – сказала я, констатируя очевидное. – Может, пойдём обратно домой?
– Разумно, – кивнула мама. – Меня комары зажрали.
– Куда Хизер девалась? – Дейв оглядывал кладбище.
В сумерках всё вокруг стало серым и расплывчатым.