Помни, что «все хорошо» именно так, как оно происходит. Это не означает того, что ты не можешь и не должен делать чего-то, чтобы изменить свою жизнь. То, что ты можешь изменить, измени. Но если ты видишь, что не получается изменить, прими так, как есть, и жизнь будет прекрасна. Несмотря на крест, боль и слезы, Христос даст тебе силу взглянуть на вещи иначе — Его глазами. Помни: и Сам Христос не изменил мира! Потому что и землетрясения до сих пор бывают, и войны случаются, и злодеяния, и трудности. Ничего в этом смысле не переменилось. Так было, так и есть. Что же тогда сделал Христос? Он изменил наше видение. Он изменил наш взгляд, Он научил нас иначе смотреть на мир, иначе смотреть на проблемы. Видеть смысл, и цель, и перспективы в том, что других людей заставляет отчаиваться. Я бы никогда в жизни не хотел еще раз получить такое сообщение, какое недавно прислал мне один человек: «Я хочу умереть (конец)». Никогда не говори такого, пусть это никогда не приходит тебе в голову, если ты любишь Христа. Потому что рядом с Ним ты всегда будешь видеть надежду, восходящую в твоей душе.
Я желаю, чтобы мои слова все же как-то подвигли твою душу и укрепили тебя, выявили проблемы, заставили тебя задуматься над ними и помогли быть стойким. И когда ты молишься, помолись и обо мне, очень немощном, помолись о том, чтобы мы продолжили право ступать по пути нашей жизни. Я желаю, чтобы Бог всегда говорил с твоей душой и дарил благодать твоей жизни и делал твое измученное и порой заплаканное лицо прекрасным.
^Хочу козинак
^Мы ― христиане в теории
Величайшее чудо! Величайшее чудо в жизни — научиться любить. Научиться всему тому, о чем ты слышишь в Евангелии, всему тому, что нам преподал Господь, всему тому, что мы видим в жизни святых, — научиться опытно пережить и сделать своим достоянием. Не только теоретически (в том смысле, что просто услышать об этом), но и в действительности хоть немногое я желаю тебе применить на деле, по-настоящему, а не умозрительно, не в фантазии и мечтаниях. Вот это есть великое чудо!
Люди часто считают, что чудо — это когда икона обретает способность двигаться, плакать, кровоточить. Да, и это, разумеется, чудо. Но еще более поражает (и этому веселятся небеса и радуется Бог, взирая на Свое творение!) согласованность нашей жизни с жизнью Бога. Когда Его жизнь становится нашей жизнью, когда то, что мы говорим, не просто слова — слова и теории, — но дела. Тогда мы получаем подлинную радость. Тогда мы можем сказать, что помаленьку становимся христианами. Тогда мы можем сказать, что мы и в самом деле люди Божии, что Бог вошел в наши сердца.
На меня произвел впечатление один случай. Как-то я проводил беседу и в ней говорил на разные темы. В конце один из слушателей у меня спросил:
― Всё, что ты сказал, это ведь теория?
Я ответил:
― Нет! Это, конечно же, слова, но именно этому учит нас Церковь и этим мы живем!
― Погоди, — остановил он меня, — ты сказал, что этому учит и этим мы живем. То, что Церковь этому учит, я знаю. То, что этим мы живем, я не знаю. Я не видел этого. Ты мне можешь показать то, о чем говоришь, чтобы и я увидел, кто так живет? Я имею в виду обычную жизнь: личный опыт, поступки, конкретные ситуации здесь и сейчас…
Иногда люди впадают в другую крайность: «Ну что ты! То, о чем мы говорим, вовсе не теория! На Святой Горе есть люди, которые живут так». Но кто эти люди на Святой Горе и сколько их? Пять человек? «Я на Святой Горе познакомился со старцем Паисием!» — «Хорошо, но, простите, разве опыт жизни по Евангелию — это один старец Паисий?» — спросил меня кто-то из вас, написав мне письмо. То есть когда я называю тебе пять имен, это и есть учение Церкви на практике? Пять человек? И еще несколько?
Мне стало стыдно. И я сказал:
― А почему ты спрашиваешь?
― Потому что хочу понять: то, чему ты учишь, это теория или реальность? Может, это всего лишь слова, пускай и красивые. Но красивые слова мы слышим отовсюду. И мне важно увидеть то, о чем ты говоришь, где-нибудь в действии.
Мне не хотелось продолжать этот разговор. Мне стало стыдно. Да и веских аргументов в свою защиту, чтобы привести их собеседнику, у меня не было. Я с ним согласен. Мы — христиане в теории. Мы не следуем на деле тому, о чем говорим, — говорим одно, делаем другое. Много слов и мало дела.
К примеру, заканчиваю я проповедь и собираюсь уходить из церкви. Ко мне подходит нищий и просит у меня милостыню. А я говорю ему:
― Вы знаете, у меня нет с собой мелочи!
― Отче, мне нужна не только мелочь. Ничего страшного. Давайте крупные, если у вас есть. (То есть пять евро — «крупная» купюра, ее не часто ему подают.)