— Ну и глупо.
— Почему же? — король откинулся на спинку кресла, не глядя больше на доску.
— Так прорыв пространственной ткани все равно останется. Ну поселятся в Остарии другие люди — и что изменится?
— Они не будут связаны с прогрессорами Договором, — мрачно сказал король, налил себе еще вина и залпом выпил.
— Я ничего об этом не знаю, — Фенелла по примеру его величества тоже устроила перерыв в игре и потянулась за засахаренными фруктами в вазочке.
— Когда где-то четверть века назад в Остарии появились пришельцы из другого мира, они уверяли, что принесли в наш отсталый мир свет добра и прогресса, — с откровенной злостью сказал Боэланд и снова потянулся за вином. — Но мой дед почти сразу сообразил, к чему приведет Остарию нашествие пришельцев. И додумался, как можно их собственные идеи использовать для ограничения воздействия пришельцев на нашу страну. Раз они мирные и добрые прогрессоры, то не будут ли они так любезны, чтобы дать обещание, не нести насилие местным жителям ни в какой форме? Они были согласны, но с условием. С условием, чтобы и мы дали точно такое же обещание. Они, дескать, не готовы видеть, как мы проливаем кровь друг другу и не вмешиваться. Дескать, их праведные души не выдержат пассивного наблюдения за нашими зверскими обычаями, — его величество залпом выпил бокал вина, который до этого крутил в ладонях, и продолжил. — А поскольку средства для остановки нашего местного насилия были у пришельцев устрашающими, то мой дед счел единственным выходом, предложенный договор подписать. За себя и за своих потомков. После этого пришельцы получили доступ к нашим золотым рудникам и к драгоценным камням. И, что их также интересует, возможность отдыхать у нас от своего прогресса на свежем воздухе. Все отношения, виды деятельности, количество пришельцев у нас, вывоз золота и драгоценных камней из Остарии строго регулируются Договором. Тогда, полвека назад, Договор казался спасением.
— А сейчас? — тихо спросила Фенелла.
— Сами увидите, — горько сказал Боэланд. — Самое страшное, что прогрессоры больше не желают ограничиваться пределами дворца, и даже столицы. Что будет, если выпустить их свободно в страну, мне даже и представить страшно. Говорят, есть в Космосе управа на наших пришельцев — какие-то Странники, легендарные чудища, которых сами прогрессоры боятся. Но где же я возьму космических чудищ в своей мирной Остарии? Придется справляться своими силами. Пока о пришельцах из космоса простые люди не знают. И очень многое, в чем жители Остарии обвиняют моего отца, заставили сделать прогрессоры. Почти никто не знает всей правды. Э-э-эх, чего уж! — его величество собрался выпить еще один бокал вина, но посмотрел на девушку напротив, и вернул бокал на столик нетронутым. — Продолжим игру, благородная донья?
Игру пришлось продолжить. Понимая, что больше она никогда не окажется в таких выгодных условиях, то есть повторного уничтожения четверти своих фигур противник не допустит, Фенелла рискованно предприняла прорыв блокады своих фигурок, припоминая все хитрости, которые ей удалось подглядеть у наставницы.
— Надо же, какой у вас интересный стиль игры, — отметил Боэланд и бросил игральную кость. Шесть очков. — Кстати, шах вашему королю.
То есть, увлекшись прорывом на фланге, она пропустила роковую атаку в центре.
— Моя очередь, — сказала девушка азартно. Король улыбнулся, понимая, что даже и за три хода она не успеет вывести фигурку короля в безопасное место.
Бросок. Фенелла подпрыгнула в кресле. Шесть очков. Игра продолжается. Его величество принялся развивать прорыв в центре, а его противница — на фланге. Дальше уже был вопрос чистого везения. Кто успеет раньше.
— Что я вижу, кум Элан, ты проигрываешь игру? И кому?
Фенелла резко обернулась. Сзади нее стоял интереснейший человечек. Горбатый карлик в коротком красном плаще, в красном колпаке с бубенчиками, с длинным накладным носом. Королевский шут.
Девушка встала и сделала реверанс в знак приветствия. Выказывать неуважение уродцу ей не хотелось.
— Прелестнейшей девице проигрываешь? Коварный ты человек, кум.
— Я честно выигрываю, — обиделась Фенелла на намек шута.
— Все так думают, кто имеет дело с моим кумом, — ответил ей человечек без всяких гримас и ужимок. — Я из жалости тебя предупредил, волшебница, в первый и последний раз.
— Уже разнюхал? — с любопытством спросил король.
— Так донья волшебница свой плащ за дверью повесить изволила, — сообщил шут и, уцепившись за канделябр, повис наподобие плаща.