— Что-то такое припоминаю… Одну минуточку.
Капитан Жгур открыл дверцы большого ящика с делами, перебрал пальцами твердые конверты, стоявшие в отсеках, и один из них вытащил. Бегло просмотрев бумаги, находившиеся в нем, он сообщил:
— Да, есть такая. Содержится в английском лагере. Выслуживалась перед нацистами, пыталась обмануть комиссию. Это какая-то авантюристка. У нас есть компрометирующий материал.
— Покажите.
И вот тут капитан Жгур спохватился: он вспомнил, что ведет разговор, не проверив документов прибывшего. Так не годится.
— Простите, а с кем я имею дело? Эти материалы секретные… Хотелось бы видеть ваш допуск.
Ширвис отдал ему свое удостоверение личности и, не ждя ничего хорошего, с любопытством смотрел на капитана, стараясь сохранить невозмутимый вид. Тот внимательно прочел текст удостоверения, недоуменно повертел его в руках и спросил:
— Так вы что — просто, служите в частях ВВС?
— Да. А разве это позорит меня? Я воюю не за письменным столом, как некоторые.
— Ну, знаете, это наглость. Я так не оставлю! — повысил голос Жгур. Он был уязвлен: пришлось юлить перед простым летчиком. — Кто вас уполномочил требовать секретные дела?
— Меня уполномочили боевые товарищи из Заполярья, каждый день рисковавшие жизнью. Вы знаете, что подозреваемая вами Блажевич… вернее — пилот бомбардировочной авиации Ирина Большинцова, была организатором борьбы в концлагере? Не знаете? Вернее — не хотите знать. О вашем поведении у нас тоже имеется компрометирующий материал.
Ширвис умышленно употребил выражение Жгура, подливая горючего в огонь. Он умел испортить настроение. «От этой скотины добра не жди, — решил Ян. — Все равно придется обращаться к высшему начальству. Так хоть наведу панику, пусть попрыгает. Все любители пугать бывают трусами». И это подействовало.
— Какие компрометирующие материалы? Предъявите, — потребовал Жгур.
— Видите ли, к этим материалам имеют доступ только люди очень честные, пекущиеся о благе советского человека. Вас к таким, как вы понимаете, отнести нельзя.
— Что?! Я вам покажу. Вы у нас запоете по-иному…
Капитан Жгур спрятал удостоверение Ширвиса в стол, схватил трубку с зеленоватого ящика полевого телефона и яростно начал крутить ручку. Потребовав какого-то майора Красникова, он доложил:
— Мною задержан тип, выдающий себя за русского летчика. Прорывался к секретным документам. Прошу немедля зайти… Так, слушаю. Будет выполнено.
Бросив телефонную трубку на рычажок, он отошел к стене и, положив руку на расстегнутую кобуру пистолета, со злорадством сказал:
— Теперь не уйдешь! Сидеть смирно, не шевелиться!.
Майор Красников пришел не один, он привел солдата-автоматчика. Оставив часового у дверей, майор прошел к столу и взглядом смерил Ширвиса. На вид Красников был грозный вояка: черные усы его топорщились, через лоб и нос проходил красноватый шрам, рассекавший левую лохматую бровь, квадратное лицо казалось решительным. Ян, как положено младшему по званию, ловко вскочил и представился:
— Герой Советского Союза капитан Ширвис.
Майор недоуменно переглянулся со Жгуром: тот ли это летчик, о котором шла речь по телефону? А растерявшийся капитан, не зная что ответить, протянул ему захваченное удостоверение личности.
Убедившись, что стоящий перед ним капитан похож на фото летчика в удостоверении, майор Красников спросил:
— Другие документы у вас имеются?
— Пожалуйста.
Ширвис подал ему командировочное предписание и наградную книжку.
Майор, просмотрев их, с укоризной спросил:
— Как же вы себя так ведете, товарищ капитан, что принуждаете вызвать караул?
— Дело не во мне, — ответил Ян, — а в повышенной нервозности вашего капитана. Он весьма странно вел себя: сперва мирно беседовал, показывал, где хранится нужный мне материал, а затем вдруг вскочил, схватил телефонную трубку, вызвал вас и стал угрожать мне пистолетом. Прием посетителей, конечно, оригинальный, но не очень приятный. Будем считать, что капитан Жгур просто неумелый шутник.
Ян знал, как действует его насмешливое добродушие. Жгуру нечем было оправдать свое паникерское поведение.
Майор досадливым жестом остановил его и вновь обратился к Ширвису:
— Какое дело привело вас к нам?
Ян коротко изложил цель своего прихода.
Майор, просмотрев бумаги, находившиеся в конверте, в раздумье потеребил ус и сказал:
— Знаете, по этому делу вам лучше всего обратиться к генералу.