Собачка-сосиска поморщилась.
– Да-а-а, наверное, это больно. – Потом пёсик понюхал раздавленный зелёный шарик жвачки. – Устроил тут такой беспорядок. Ох уж эти волки!
– Прости, – сказал Макс, усаживаясь у входной двери. – За беспорядок.
– Эй, ты не больно рассиживайся, приятель! – Пёсик уставился на Макса широко раскрытыми глазами. – Нам надо придумать, как не дать другим волчарам пролезть сюда. – Он подбежал к Максу, огляделся и сообщил, понизив голос: – Они ищут мой корм – шарики.
Макс кивнул:
– Но зачем волкам собачья еда? Почему они не охотятся?
Пёсик вразвалочку прошёл мимо Макса, оглядывая столы и стулья.
– Сейчас не время объяснять. Слушай, может, нам… гм, нет, если ящиком их не удержишь…
Макс со стоном поднялся на лапы и поплёлся вслед за собакой-сосиской. Ему приходилось идти очень медленно, чтобы не обгонять нового товарища. У этого бедолаги такие короткие лапы.
– Послушай, – обратился к нему Макс.
Пёсик и ухом не повёл, а вместо этого обнюхал стоявший рядом со столом администратора цветок в горшке.
– Послушай, – громче прорычал Макс.
Коротышка со вздохом повернулся к нему:
– Чего тебе, приятель?
– Могу я наконец узнать твоё имя? Про себя я называю тебя собакой-сосиской, но это как-то грубо.
Пёсик, похоже, оторопел. Он удивлённо раскрыл пасть.
– Да уж, не слишком вежливо. Я ведь не называю тебя долговязым… золотистым… волосатым барбосом. – Он оглянулся на кошачью дверку, потом обвёл глазами пустую приёмную и вздохнул. – Да, ничего не поделаешь.
Макс снова сел.
– Что ты за собака, а? Я никогда не видел такой породы… такой уникальной.
Дёрнув ушами, пёсик подмигнул:
– А я такой один-единственный. Люди говорят, я такса, ну, в смысле такс. А зовут меня Крепыш.
Макс помахал хвостом и разжал челюсти, чтобы улыбнуться:
– А я Макс. Лабрадор. Приятно познакомиться.
Возвращаясь к поискам, Крепыш ответил:
– Ну да, лучше бы нам познакомиться при более приятных обстоятельствах. Только представь, несколько недель назад я думал, что у меня всё устроилось! Получил нового вожака стаи, отец у неё ветеринар, что-то вроде доктора для животных! Тут собачья компания подобралась что надо, и, главное, у этих ребят тут тонны сухих шариков. Тонны, любого вкуса, какой только пожелаешь!
Хмыкнув, Крепыш вскочил на мягкое администраторское кресло, поставил лапы на стол и принялся обнюхивать лежавшие там ручки, блокноты, стопки бумаг.
– Потом вдруг люди исчезают, появляются волки, начинают всем заправлять и… я под этим не подписывался, ну, ты понимаешь.
Макс замер. Сперва он не мог отвечать, а просто смотрел, как Крепыш спрыгнул с кресла и побрёл обратно к двери.
– Люди? – наконец выдавил из себя Макс. – Все люди? Исчезли?
– Ну, я тут поблизости ни одного не вижу. А ты? – спросил Крепыш. – Я… – Уши такса дрогнули. Он широко расставил лапы и пригнулся к полу. – Ты слышишь?
Макс покачал головой и подошёл к Крепышу. Лапы цокали по деревянному полу.
– Ш-ш-ш, пригнись, верзила, – шепнул Крепыш. – Слушай.
И тут Макс услышал. Десятки лап на мягких подушечках осторожно ступали по траве, с улицы доносились звуки шумного дыхания, какие-то звери окружали дом.
Стая Пройдохи. Они были здесь.
– Ну, держитесь, волчары! – пролаял Крепыш. Взглянув вверх, на Макса, он добавил: – Эй, видишь тот шкаф у двери?
Макс кивнул. Шкаф был деревянный, высотой от пола до потолка; дверцы закрыты. Что внутри, Макс не знал.
– Вижу, – сказал он. – Ты думаешь…
– Да, приятель! – Крепыш отбежал на другую сторону комнаты. – Могу поспорить, такая большая, сильная собака, как ты, легко может опрокинуть его! Как в кино!
– Кино?
– А что, вожаки твоей стаи не смотрят с тобой фильмы? – Крепыш покачал головой. – Это трагедия. Ну да ладно, давай вдарь по нему хорошенько!
– Я не знаю, – с сомнением проговорил Макс. – Он выглядит ужасно тяжёлым. Я неделю не ел и не чувствую в себе сил…
Крепыш вскочил на задние лапы и положил передние на стенку шкафа, силясь повалить его. Шкаф даже не качнулся. Тогда таксик опустился на четыре конечности и глотнул воздуха. – Давай, приятель, – сказал он. – Поверь мне, ты опрокинешь его, и я добуду тебе тонны вкуснющих шариков. Говорю тебе, у ветеринара тут их столько, что нам до конца жизни хватит!
Макс склонил голову набок, прикидывая, как ему свалить этот шкаф.
В кошачью дверку просунулась голова. От неожиданности Макс подскочил. Голова была волчья, но крупнее и ещё противнее, чем у Пройдохи. Морда у этого волка тоже была исполосована, серая шерсть не скрывала трёх больших бледных шрамов.