- Это я уже вижу, - он достал из кармана какую-то небольшую коробку размером с кубик Рубика и протянул мне. Смелый жест и очень уверенный. – Пожелания я тебе уже сказал, так что осталось дело за малым.
- Да уж, действительно за малым, - я улыбнулась, принимая подарок и вытаскивая из кармана тоже небольшой свёрток.
- Ой, а сама-то, - сузив глаза, Леонов, принялся сразу раскрывать подарок и снова расширил их. – Да ладно? Скавронская, ты серьёзно?
Он был удивлён и восторжен одновременно. Смотрел на руки и крутил в руках мой подарок.
- Флешка с кодовым замком? Твою мать, - он коснулся руками головы и с дикой улыбкой крутил механизмы с цифрами. – Теперь можно тут порно хранить.
Взял и испортил мой порыв!
Я смущённо ударила его по руке, поняв, что эта реакция – не совсем моя. Вернее, она моя, но с какой стати это я смущаюсь? Порно – это нормально.
- В моём подарке такого делать нельзя, - он усмехнулся, с интересом наблюдая за мной, пока я раскрывала коробку, - но он может надрать твоему подарку задницу.
- Сейчас же, - с духом непреодолимого соперничества шикнула на него и продолжила вскрывать коробку.
Серёжки. Витиеватые и очень изящные. В моём стиле как раз. Длинные с плавными линиями. Без камней и стразов. Чистый металл.
- Нравится?
Он всматривался в моё лицо, пытаясь увидеть реакцию. А её не было, потому что я не знала, как реагировать. Подарок прекрасный, отличный, но моя реакция – от неё много зависит. Я растерялась.
- Или нет? Скажи, Кать.
- Нравится. Я просто… не знаю, что сказать и как реагировать…
- Иди сюда, - он притянул меня к себе и обнял, поглаживая ладонью по волосам. – Я уже жалею, что признался тебе. Не веди себя так.
- Как? – я не просто тугодум, но и тугоговор. Не знаю, есть ли такое слово.
- Словно ты смущена, - он не отпускал меня, и от него, наконец, веяло тем теплом, которое обычно шло.
- Я не могу смущаться? – можно задать это с борзостью и нахрапом, но я слишком очарована этим теплом. Моё умиротворение совсем близко. Оно вот, можно дотянуться рукой и даже потрогать.
- Можешь, но не со мной, - Леонов моего возраста, но ситуация была такой, что я словно маленький ребёнок.
Мне уже становилось не по себе. Какой-то ком в горле. Напряжение во всём теле. Хотя я и чувствовала тепло и заботу со стороны Кости, ни одной мысли в голове не было. Вообще. Словно что-то пошло не так и мой главный компьютер в черепе перезапустился, удалив все не сохранённые данные.
- Почему? – да, ещё более умной реплики для продолжения диалога не могла придумать.
- Потому что твоё смущение лишает меня памяти…
Он взял меня за плечи и отодвинул от себя демонстративно, пытаясь вглядеться в мои глаза. Не понимала до конца, почему с ним так хорошо рядом, но почему-то было.
- И я могу забыть, что у меня есть девушка.
Комментарий к Глава 15.
Мои поздравления, что мы приближаемся к 250 заинтересованным в этой работе людям)
Не забываем радовать автора своими не менее чувственными комментариями и подписываться на мой паблик - https://vk.com/wolfram_withdots
Все новости узнавайте оттуда и вспоминайте самые яркие моменты работы)
И ещё одна новость: я начинаю в ближайшее время новую интересную работу под названием “В чём измеряется терпение”. Не пропустите)
========== Глава 16. ==========
Я зашла домой, а слова Леонова до сих пор стояли в ушах. Из-за моего смущения он бы смог забыть о Ксене. Наверное, я плохая подруга, раз не пожалела её хотя бы мысленно. А чего её жалеть? После того, что она мне с Егором устроила, всполошила все карты, и этот игнор… Да, я помню не только поступки Егора, я помню и твои косяки, Кравец. Не думай, что ты чем-то отличаешься.
Не знаю, как он так легко меня отпустил. Костя. Я чувствовала, что это непросто. Или хотела, чтобы так было. Кать, что это за чувство собственности? Ты ведь знаешь, к чему это ведёт? К ревности. А ты этого не хочешь.
Я не знаю, чего хочу. Тёплый Леонов, который полтора года был рядом со мной. Полтора года мы тайком сбегали с биологии, встречались в уборных и обсуждали всё на свете. Полтора года он терпел все мои выбрыки, а я – его несносную натуру плута. Несмотря на лёгкий характер, быть рядом с Леоновым трудно. Ты на виду у всех, тебя обсуждают, предполагают, какие у вас взаимоотношения, кто вы друг другу. Может, по этой причине сплетни о нас с Егором меня не так больно укололи. Но чёрт, Леонов, ты мне спутал все карты. Обычно это делает Егор. Я приходила на пару к нему, вооружённая до зубов колкостями и фактами, а он каким-то невинным жестом уничтожал все мои припасы, совершенно обескураживая и выводя из битвы. Это нормально?
Да, это было нормально. Мы с Егором – это то, о чём я так и не решилась тебе рассказать. И теперь уже вряд ли решусь. Не скажи ты мне о своих чувствах, я бы и дальше видела в тебе друга. Да, твою налево, я теперь не могу видеть в тебе просто друга. Начнём с того, что я училась этому, долго училась, пыталась отчаянно видеть в тебе друга. И смогла. В основном, благодаря тому кальянщику Антону, но всё равно. Я смогла наступить на горло своим чувствам ради Кравец. Я уступила ей тебя. А теперь ты мне заявляешь, что всё зря?
Нет, дружочек, так не пойдёт дело.
Хотя какой ты мне друг теперь? Ты влюблённый в меня эгоист, который по непонятным соображениям встречается с моей подругой. Зачем? Она тебе нравится, знаю, но не так сильно. Ты бы не обидел её чувствами ко мне, если бы всерьёз смотрел на Ксеню как на женщину рядом с собой. Но ты не смотрел. Ты не видел её рядом. Тогда к чему все эти знакомства родителей?
Я была зла. Зла, потому что не понимала мотивов его поступков. Если он хочет встречаться со мной, то почему тогда просто не сделал шаг? У него было столько возможностей! Мы не раз были наедине. Почему, Леонов, ты молчал и ничего не делал?!
Его бездействие жутко раздражало. Апостолы даже из комнаты вышли, слушая, как я нервно и безжалостно стучу пальцами по клавиатуре. Мне нужно было выговориться. Интернет слабо помогал. Взамен ему, ничего лучше, как пообщаться с Ярославом, не придумала. Но дозвониться не удалось. Он не взял трубку. Наверняка где-то празднует со своими друзьями. И от этого я злилась ещё больше. Во-первых, у него была своя жизнь, а этот факт как-то забылся. То, что у моего психотерапевта был свой круг общения, которому он уделяет больше времени, чем мне, бесило. А ещё бесило, что я вообще о таком думаю. С каких пор меня бесит чужая личная жизнь?
Обычно ты её уважала, Скавронская.
Да, уважала, но не когда мне стало некому позвонить и поделиться переживаниями.
Расскажи Пашке.
Да, ему можно было рассказать. Например, то, что в меня влюбился Леонов, который встречается с Ксеней, которая ещё питает чувства к практиканту, который вчера подвозил меня домой. Этот грёбаный четырёхугольник! Даже у меня голова кругом идёт, молчу уже про апостола.
- С Наступающим, Катерина, - в трубке послышался бодрый и явно довольный голос Ярослава. – Прости, не слышал твоего звонка.
- Ничего, - я закусила губу, чувствуя, как язык и хочет, и не хочет говорить одновременно. – И тебя с Наступающим.
- Что-то случилось или поздравить хотела? – он находился в каком-то шумном помещении. То и дело слышала радостные женские голоса и музыку.
- И то, и другое. Но, наверное, просто поздравлю, - я совершенно не следила за интонацией и голосом, поэтому разобрать удручающий тон не трудно оказалось.
- Что-то ты не особо праздничная, - улыбка явно спадала с его лица, и он куда-то шёл. В более тихое местечко. – Нужна помощь?
Его голос эхом разнёсся в помещении. Он ради меня ушёл с вечеринки. От этого стало теплее и приятнее. Пусть даже это и профессиональное, но я ему благодарна. Что бы я делала без тебя, Ярослав?
- Не отказалась бы, - я вздохнула, - потому что, к моему удивлению, об этом даже поговорить ни с кем не могу. Все завязаны в общей системе отношений.
- Не расстраивайся, - явно пытался подбодрить, но понимал, что в данном случае – бессмысленно. – Хочешь встретиться?