Ты не вечная, Катя. Ты не вечная.
- Да пустяки, - он отмахивался и был немного возбуждён тем, что я переживаю о нём. Да, Кость, это может значить то, о чём ты подумал. А может и не значить. – Так что, ты завтра свободна?
- У меня много дел, Леонов, - я не могу дать ответ так сразу. Мне хочется, поэтому я продолжаю: - Но для тебя найду часик. Только давай не у моего дома. Ещё не хватало эксцессов с Кравец – на потеху и сплетни для соседей.
Не знаю, к чему приведёт меня мой выбор. И выбор ли это вообще? Сейчас я хуже пластины в лаве – плыву по течению. Можно возразить: как докатилась ты, Скавронская, до такой жизни? И я ничего не отвечу. Потому что не могу отвечать так, как раньше. Пока не найду новую Скавронскую внутри себя.
Без неё не будет ничего.
Без неё ничего и нет.
========== Глава 19. ==========
- Я понятия не имею, как себя вести с ней.
Леонов шёл рядом, легко одетый, потому что вместо серьёзного январского мороза сейчас была лёгкая оттепель. Почти ноль. Всё таяло. У меня аж голова разболелась от этого яркого солнца, слепящего в глаза. День Костя выбрал для прогулки такой себе. Зато могу сказать, что теперь завалить меня в снег и поцеловать ему не удастся. Тем не менее, держался он рядом и вообще вёл себя заигрывающе.
Донжуан.
- Расслабься, Леонов, - я покорно шла сзади и старалась не обращать внимания ни на него, ни на окружающую толпу, радующуюся теплу. Идиоты, как можно зимой радоваться теплу? Больные ублюдки. – Она даже говорить с тобой не станет. Будет только взгляды бросать злобные. И грустные иногда. Ты ведь ей нравился по-настоящему, а взял и разорвал все её чувства.
- А она встречалась со мной и думала о Егоре Дмитриче, - язвительно бросил Костя, обернувшись, и оскалился, словно я задела его самолюбие. Как собака иногда.
Но я могу его понять. Правда, будь у меня такие мозги, лицо и тело, я бы вообще не парилась по поводу других мужиков. Я могла бы выбрать себе любую девушку, на которую посмотрела.
Он смотрел на тебя, но ты выбрала в итоге не его.
Вот это поворот, да?
- Припоминать её грешки - тоже не круто, знаешь ли, - не в твоём стиле, Леонов, ведь ты джентльмен.
- Я не могу простить ей этого. Будто проиграл Егору, Кать, - он злился, но старался не так сильно выделять его имя ради меня. Леонов тактичен часто, даже сейчас, когда собственное эго пытается подавить ради меня. Из-за моих чувств. А они, надо признать, ещё не остыли.
С каждым разом вспоминать практикантишку было легче. Но полностью излечиться от привязанности быстро не получится. Разумеется, время от времени мне будет грустно. Иногда – даже накрывать. Но я готова к таким трудностям, ведь это мой выбор. Сделан мною – мне и отвечать. И всё равно, насколько трудно это будет сделать. Во-первых, мы даже не увидимся в ближайшее время. И я понятия не имею, увидимся ли мы когда-нибудь вообще. По идее, будь я влюблённой до отказа дурой, тут бы не преминула сказать: «лучше бы я его никогда не видела больше». Но нет. Я хочу его увидеть. Хочу посмотреть, чего он добьётся, имея такое прошлое. Имея такой старт. И показать то, кем я стану. А я обязательно добьюсь своей цели. Я обязательно возьму высоту, самую высокую и недостижимую ни для кого. Даже для Лены. Даже она не станет моим камнем преткновения на пути к успеху.
Ярослав был прав. Я действительно уже сделала выбор. И давно сделала его. Не вспомню, когда именно, но это не важно. Главное: я поняла, чего хочу. И теперь мой путь составлен. Только вперёд.
Ни шага в сторону.
Ни шага назад.
- Значит, ты держишь Кравец всё ещё. Отпусти ты её, чувство соперничества тебя не душило бы. Особенно если учесть, что между ними ничего не было.
Костя остановился посреди тротуара и смотрел, как я прохожу мимо и вырываюсь вперёд. Мы гуляли по городу с целью не сидеть дома. Надоели домашние прерии. Да и обстановка. Нужно что-то новое. И плевать на погоду.
- Ты так спокойно о нём говоришь, - похоже, он удивлён.
А чего ты ожидал, Леонов? Что я буду умалчивать, смущаться и проглатывать язык? Именовать практиканта «тот-кого-нельзя-называть»? Согласись, абсурд. Пока я не нашла свою Скавронскую, новую, обновлённую, не стоит всё же упрекать меня в подобном или подозревать, тем более!
- Сама удивляюсь, - тому, насколько легко это всё говорится и думается. – Я думала, буду валяться в постели сутками и рыдать, прокручивать воспоминания, названивать ему и мечтать о примирении. И знаешь, как оказалось в результате? Никак. Я просто спала, во сне видела его, воспоминания и мечты, а днём делала то, что хотела. Я слишком здорова как для той, кто был болен человеком.
Иногда задаюсь вопросом, а была ли я больна им вообще.
- У вас всё серьёзно было? – точно, ты ведь ничего не знаешь. И пусть твоё любопытство не женское, а мужское, пассивное и осторожное (особенно с учётом твоих чувств ко мне), но ему тоже не стоит потакать.
- Ты видел только поцелуй, разве нет? – я оборачиваюсь и смотрю немигающим уверенным взглядом. – Ну, вот считай, что это всё, что тебе позволено знать. Ты мне не друг, Леонов. Рассказывать детали не собираюсь. Да и думаю, что тебе неприятно узнать, что Егор в очередной раз где-то тебя превзошёл. Причём, если с Кравец всё обошлось взглядами, даже не обоюдными, то со мной – обоюдным и не только взглядами. А с учётом того, что я тебе симпатизирую больше, не думаешь, что такие детали – что-то из области мазохизма?
Мужчинам не нравится слушать о тех, кто был до них. Особенно, если это были лучшие кандидаты. И Костя понимает это, но всё равно прётся в эту степь. Идиот. Однако подтверждает, что я ему интересна.
Противно.
Такое восхваление меня, такая самоотверженная преданность – знаешь, Леонов, это отталкивает. Ты запал на меня, не видишь себя и не контролируешь. Будь Егор в такой же зависимости от меня, уверена, относилась бы к нему так же – с пренебрежением.
- Не умничай, - он догоняет меня и слегка касается руки, - а то поцелую. И здесь люди, Скавронская.
Мы прогуливались в парке и сейчас подходили к закрытому на зиму фонтану, возле которого резвилась детвора. Центральный объект, где много зрителей для нашего поцелуя. Хотя вряд ли он чем-то удивит. Зато Леонов сверкает глазами и снова перехватил инициативу. Когда он ведёт себя не как хилая размазня, влюблённая в меня, я хочу находиться с ним подольше. «Парадокс», - скажете вы. А я скажу: женщина хочет находиться рядом с сильным и уверенным в себе мужчиной, быть его слабостью и этим самым делать его ещё сильнее и ещё увереннее. Так, по крайней мере, написано в книгах.
- Сейчас меня смущают, Леонов, совсем не люди, - я качаю головой и отвожу руку, чтобы он не смог её взять пальцами.
- А что?
Делаю паузу для поддержания интриги, сосредотачиваю внимание Кости на своих словах, которые вот-вот прозвучат.
- Ты только что расстался с девушкой, которая тебе нравилась, и заигрываешь с другой, - меня это не так сильно смущало на самом деле, но это важный аспект отношений, даже дружеских, который меня немного беспокоил.
- Да я и встречаясь с ней, - усмехается, - заигрывал с тобой. И не только заигрывал, если ты помнишь.
Теперь ухватывает за руку и разворачивает к себе. Смотрит. Соблазнительно. Я прекрасно понимаю, о чём он думает. Что вспоминает. То же вспоминаю и я. Без подобных искр и возбуждения.
Слишком серьёзная.
- Я тебя поколочу сейчас прилюдно – и это, поверь, будет эффектнее какого-то поцелуя. Я девушка, а ты парень – ничего провокационного тут нет. А вот если я, девушка, поколочу тебя, парня, то это будет феерия.
- Ты слишком самоуверенна, Скавронская, - он произнёс это так…
Интимно.
Так, как говорил Егор.
Его «Скавронская». Его «самоуверенна». Не шептал. Низко и с хрипотцой, появившейся от чрезмерного злоупотребления сигарет. С едва заметным движением кадыка. Вздымающейся грудью, чтобы выдержать мой трепет.
Живот проницательно сжало. Я моргнула дважды. Застыла. Выравниваю дыхание и слушаю собственное сердцебиение. Не обращаю внимания на людей и шум города. Нет ничего.