- А вы зря иронизируете, - хозяин кабинета облокотился на правую сторону кресла. - Организация Здравоохранения всегда действует с позволительных санкций ВКС. Конечно же, сейчас уже глупо отрицать, что проводится определённая проработка по соляриям, наблюдения за их состояниям здоровья, взятием на медучёт. В особенности тех, кто активно проявляет сверх возможности, подобно дисперам. Ведь мы стараемся понять и исследовать то, как космос влияет на людей, вполне подспудно и намеренно готовя наш вид к новой эволюции.
- Как палеонтолог могу вас уверить, что питекантроп вряд ли поймёт кроманьонца.
- Может быть именно в этом вы и правы, - медиколог внимательно смотрел на собеседника. - Ведь мы, обычные люди Земли, пока с огромным трудом и настороженным опасением воспринимаем простых соляриев. А что уж говорить о дисперах?.. Проблема эволюции нашего биологического вида лишь только намечается. И чем это продолжится со столь торопливым освоением Большого космоса пока никому не известно. Ведь подобные преобразования в геноме, должны вести за собой и эволюцию разума, однако же, как ни жаль совершенно не гарантируют этого. Предстоящая экспансия Сверхдальнего Экстерра просто не возможна без подобного процесса, как освоение звёздных широт без развития гиперпространственной позитации. А о проблемности святого Контакта нам вообще ещё слишком рано говорить, так как неспособность отыскать и понять других на прямую зависит от нашего нежелания принять себя с совершенно новыми качествами.
Уильям Ковач медленно докуривал сигарету задумчиво потирал лоб испещрённый сеткой мелких морщин.
- Мне, как учёному неожиданно и отчасти, досадно, слышать подобное. Но, - Ковач вытянул губы, и тут же продолжил, - ваши подопечные сами понимают природу своих возможностей? Ведь тем, чем они обладают, ещё нисколько не есть гарантия осознанности и статуса сверхчеловека. Ни они, ни ваша служба пока не в состоянии контролировать ту силу, которая постепенно активизируется.
- Мы стараемся...
- Однако, - резко перебил собеседника Ковач, - роль наблюдателей и пассивных исследователей вас не устраивает. На сколько я могу предположить вся эта ситуация от и до могла быть смоделирована только лишь для одного...
Хозяин кабинета почтительно прокашлялся.
- Пусть это предположение останется при вас и будет лишь очередной гипотезой, не имеющей под собой веских аргументов, - медиколог новь поднялся со своего места. Всем своим видом он вежливо давал понять гостю, что аудиенция подошла к концу. - Пропавших стоит отнести к особому разряду совершенно иных людей вида хомо сапиенсн, к дисперам. Можно сказать, к другой эволюционной ветви. Ведь выйдя на широкие просторы космоса, мы сами того не предполагая шагнули в неизведанную для нас область, и даже не в смысле топологии, а в экологическом плане. Совершенно иные свойства планет и спутников Системы в прошлом нам виделись как острова в океане, которые когда - нибудь человечество сможет приспособить под привычную среду обитания. Но всё, по иронии судьбы, оказалось наоборот, и наш организм стал давать сбои перестраиваясь не зависимо от нашего яростного сопротивления под местные условия чужих миров. Вот так и появились дисперы, можно сказать новая волна генерации соляриев, тех кто рождён вне Земли. И теперь наша основная задача, - и тех кто находится в авангарде исследования космоса, и кто колонизирует и заселяет его, - понять, - а главное принять, - всю суть происходящего процесса собственной эволюции, как обновления человеческого вида. Ведь без этого в освоении Дальнего и Сверхдальнего Экстерра мы ещё безнадёжно долго будем находиться на рубежах не только собственной планеты, но и своего разума.
Детский смех ярким перезвоном вырывался из монотонного рокота набегающих волн. Ему вторил визгливый клёкот и стрекотание дельфина. На берегу, не заходя в воду и удерживая лёгкую шаль, стояла молодая женщина и с умилением смотрела, как её маленькая дочь играет с афалином. Подбрасываемый невидимой силой большой надувной мяч летел точно к морскому животному. Яркий радостный смех девочки раздавался особенно сильно, когда дельфин носом отправлял его обратно на берег. Затем, несколько раз вскинувшись в сторону бурных волн он сделал кульбит и уплыл, оставив прощальный визг.
Девочка подошла к матери, позабыв о мяче.
- Мама, а они ещё будут здесь?
- Кто? - женщина, вытирая маленькие ножки дочери от налипшего песка.
- Киты...
- Ну конечно. Только потом...
- А когда? - торопливо перебила девочка. - Когда они опять приплывут?
На её лице появилась улыбка.
- Наверное, тогда, - с серьёзностью взрослого человека отвечала женщина, - когда мы научимся понимать и ценить друг друга.
- А когда это будет? - не унималась девочка.
- Наверное, тогда, когда ты уже станешь большой.
Женщина подняла её на руки и направилась к качаемому прибоем мячу.
С каким-то завораживающим чувством я смотрел на эту идиллию и думал лишь о том, почему выбрал именно этот, такой привычный и обыденный мир, вместо того, где сейчас был Володька. И только теперь отчётливо начинал понимать, что и там всё было то же самое. И не доставало лишь единственного - понимания самого себя.
К О Н Е Ц
<p align="right">
</p>