Не прошло и полугода нашего семейного счастья среди узких модулей "Южного" и затвердевших аммиачных снегов Ганимеда, как одним обычным днём Виола напросилась в транзитные пассажиры совершенно ошарашив меня своей внезапностью и назревающим фактом отбытия. Вместе с зафрахтованным для обеспечения посёлка дежурным транспортом "Валдай", она с необычной поспешностью покинула не только надоевший планетоид, но и мою, ставшую для неё безынтересной, жизнь. В память о пылавшем, ещё совсем недавно, безумии чувств, мне досталось всего лишь пара фото и постепенно тающие образы любимой в приходящих от усталости и пережитых эмоций, снах. Приходилось это принимать со смирением обречённого на одиночество Робинзона.
Наваливающаяся депрессия и тягостная вина нашего разрыва всё чаще стали порождать во мне безразличие к окружающему. И то, что когда-то меня пугало и мешало быть совершенно нормальным, вновь стало довлеть надо мной. Картины ночных видений оказались тому первыми признаками: размытые, вязкие, но с определённо особым цветом, к которому у меня выработалось отвращение. И те мимолётные промежутки "отклонения", возникающие вдруг, спонтанно, вводили в неописуемый ужас, заставляя вспоминать способы контроля, забытые ещё в детстве.
Свою первую "встречу" с этим, я хорошо помнил, как внезапное столкновение с неведомым, и потому начинал готовился к худшему. Казалось, будто всё ушло в прошлое вместе с возрастом. И все те юношеские переживания и страхи относительно своей особенности, я смог в конце концов перерасти и основательно забыть. Теперь же, с огромными усилиями задавленный "талант" вновь пытался проявить себя. И этим я был как весьма впечатлён, так и особо встревожен...
Резкий звук интеркома поймал меня уже вытирающимся около окна с видом на нашу буровую. Накинув на себя полотенце, я недовольно разрешил доступ гостю:
- Да! Слушаю?!
- Чего кричишь? - донесся знакомый голос из динамиков комма.
- А - а, - протянул я, - это ты. - С экрана на меня пялился наш главный администратор Феликса Гамова. Его окладистая борода своей ухоженной основательностью явно подчёркивала его статус. - Не слишком ли рано для визита? Или опять должна произойти незапланированная случайность? Ведь всё у нас по регламенту: и аварии, и авралы...
- Язвишь? - Феликс сжал губы так, что они полностью скрылись в бороде. - Ещё только утро, а ты уже недоволен.
- Не правда, - парировал я с наигранным оптимизмом. - Есть одна точная и проверенная примета: начальство беспокоиться о тебе в выходной - знать день пойдёт прахом!
- Сам подметил? Смотри, чтоб Курбатов об этом не прослышал. А то придётся тебе весь выходной провести на вылазке.
Недовольно закачав головой я посмотрел в сторону комма.
- Уже нажаловался?!
- Почти... - с натянутой улыбкой произнёс Феликс. А я опять начал прокручивать в голове вчерашний разговор с пожилым гляциологом.
- Только не говори в очередной раз, что он прав. Мне уже его щепетильность и принципиальность в теоретических выкладках становятся поперёк горла. И не только мне одному. - Я удручённо махнул рукой. - Ладно, так что там опять?
- Особого ничего, - произнёс медленно Гамов, - если не брать во внимание, что МГ- 02 выдал депешу с просьбой о содействии.
- Это где? - совершенно небрежно осведомился я. - Феликс, ты же прекрасно знаешь, моё отношение к односложным названиям технического характера.
Если говорить на чистоту, я и не старался представить, место расположения пресловутой аббревиатуры.
- Ты неисправимо упрям, - ответил он, опуская взгляд. - Уже давно стоило привыкнуть. За два - то года...
- Предполагаешь, что я останусь ещё на один срок? - бросил я и направился через каюту к вещевой нише, стараясь не обращать на бурчание Гамова никакого внимания. - Нет уж, хватит! Думаю, что ещё месяц - два и будет вполне достаточно.
Лукавил ли я сейчас? Только перед самим собой. Врал ли? Если говорить честно, то скорее всего - да. Шансы найти интересное и перспективное новое место для работы экзосоциологом в разведанном, но малоосвоенном Экстерре Системы, были не столь велики. А тем более такой личности, как я подверженного хандре и бесконтрольной рефлексии. Понимая это, мне всё же приходилось стараться держать себя на уровне и надеяться в скором будущем сменить обстановку на что - то иное, более занимательное, чем однообразный вид оранжево - сизой громады Юпитера и перечёркивающий его ажурный росчерк буровой за окном моего модуля.
Да и что делать в этой периферии изученного космоса зрелому человеку в геолого - добывающей партии с подобной профессией? Не внутренние же конфликты решать, на самом деле, заведомо становясь эдаким а - ля Фрейдом с пресловутой кушеткой и допотопным психоанализом.
- Торопишься? Посмотрим ещё, что время покажет, - Гамов посуровел. - Запомни, уговоров остаться на буровой однозначно не будет. Да, сейчас положение на "Южном" весьма не завидное. Но в скором времени может всё поменяться. Сам же знаешь, как это бывает. Пример тому перспективные новшества у соседей на Сатурне. Там дела уже движутся полным ходом. А вспомни, ещё несколько лет назад как там было, сплошь закидывания зондов в щель Кассини, да скучные посиделки геологоразведки на Япете. Теперь вот интенсивно налаживают монтаж ГТП - терминала "Терра". Значит и здесь всё скоро будет кипеть. Так что пока ты тут, будь добр не выбывать из звена. Всё может случиться...
"И зачем я вам сдался, бесперспективный психолог на мало значимой буровой?", - мелькнула вдруг мысль.
Фразу Гамова легко можно было продолжить заведомо, зная банальный финал.