Поэтому я гордо стояла в ожидании стражи. Стража хотела было волочь меня силой, но я особенно не сопротивлялась. Стражники были несколько разочарованы тем, что я спокойно подставила руки под веревку и дала себя увести.
Остаток ночи я провела восхитительно — в одиночной камере на охапке свежей соломы — стражники были настолько добры ко мне, что принесли и бросили целый ворох. Утром меня разбуди стук топора по дереву. Понятно, подумала я и сладко потянулась. Либо плаху поставили, либо виселицу, либо костер. Для меня. Скорей бы. Я была совершенно уверена, что это и есть единственный способ выйти из программы. Но тут проснулась Дэш, мой «грызучий близнец». И немедленно завелась с полоборота: «А ты уверена, что это не ловушка? Ведь если так, они должны были растеряться. Понимаешь? Значит, ты ошиблась. Ищи. Путь, скорее всего, верный, просто ты еще не все додумала.» Чего такого я не додумала? Мне стало страшновато. Времени все же мало. А недостаток времени всегда парализовал мое мышление. И нынешний случай — не исключение.
— Эй, ты есть хочешь? — миролюбиво поинтересовался мой страж, заглядывая в зарешеченное оконце в стене.
— Не хочу, — буркнула я, пытаясь сосредоточиться. В принципе, вывести систему из строя каким-то неординарным действием конечно, можно. Мадам ведь говорила, что тут действует компьютер, а насколько я разбираюсь в компьютерах, иногда неординарных действий достаточно, чтобы программу заклинило. Но уж очень все просто. И ведь реакция монахинь и стражников говорит о том, что подобные вещи предусмотрены системой. А что не может быть предусмотрено? Побег? Это вряд ли. Как еще можно обмануть систему? Встав над ней? Или просто выйдя за пределы? Ни то, ни другое у меня уже не получится. Думай, Дэш, думай. Я разозлилась на самое себя и стала судорожно вспоминать принципы работы известных мне компьютерных программ. Что делает программа, когда в ней происходит сбой по ее вине? Разгадка пришла совершенно внезапно. «Ты — тоже часть системы, — пронеслось у меня в голове. — Часть программы. Если она уничтожит тебя, может начаться необратимая цепная реакция. Ты сама такие вещи видела на своей знаменитой «Пи-Шесть-Плюс», когда годовой баланс для Роммела сводила! Помнишь! «Программа выполнила недопустимую операцию и будет закрыта». Так что расслабься и получай удовольствие!»
Стражник между тем загремел ключами, открыл тяжелую дверь и велел мне выходить.
— Ничего, уже скоро. Ты молись. Авось не так больно будет, — почти ласково говорил он, связывая мне руки.
— А может, не надо? — спросила я, умоляюще глядя на толстенную веревку, охватившую мои запястья.
— Обязательно надо, — ответил он, берясь за свободный конец веревки. — Может, тебе священника позвать?
— Спасибо, обойдусь.
— Как хочешь. Ну, пошли, — стражник пошел впереди, я за ним. Идти было неудобно, я все время спотыкалась, потому что стражник шагал неровно и веревку дергал тоже неровно.
На площади были сложены дрова для костра. О Господи, вот уж не думала, что придется побывать в шкуре сожженной ведьмы. Надеюсь, стражник не соврал, и мне действительно не будет больно. А вообще, все как положено: толпа, глашатай на помосте. Уже и бумагу развернул, читать приготовился.
— Злоумышленница по имени Дария Молэн, — зачастил между тем глашатай, — приговаривается к сожжению на костре за обман, который учинила она над монахинями обители святой Мунегары, а также за страшное колдовство, которым она едва не погубила сию обитель! Да исполнится воля Божья!
Меня снова спросили, не хочу ли я причаститься перед смертью. Меня внезапно осенило, что возможно, надо бы и причаститься, это наделает еще больше сбоя в программе — программа наверняка не предусмотрела такого шага с моей стороны. Так что примерно еще полчаса мы потратили на возвращение блудной дщери в лоно Господне. Меня исповедовали и причастили прямо на глазах у восхищенной публики. Потом меня привязали к столбу, сложенные дрова подожгли, огонь полыхнул очень ярко — но пламя почему-то совершенно не жглось.
Последнее, что я помню — Джек, взявшийся неизвестно откуда, почти как в легендах о доблестных рыцарях, спасающих прекрасных дам (в том числе хорошеньких ведьм)!
Джек на коне врезается в толпу и мчится прямо на меня.
Дальше — ничего.
Провал.
Когда я открыла глаза, то сначала не поняла, где нахожусь. В ушах звенело от полицейских мигалок. Надо мной склонилось страдальческое лицо Джорджа, а из-за его плеча хитро щурился Джек.