Государственные деятели, всемирные завоеватели стремятся создать единство путем устройства всесветных монархий, путем юридического принуждения, — но ведь „мечом можно согнуть лишь спину, но не сердце“, как говорит арабская поговорка. И чем больше увеличивалось централизующее государственное насилие, тем с большей энергией потом центробежные силы стремились к анархии.
Даже Церковь, как она есть, еще не объединила нас до конца. Ведь, немцы и русские молились одному Богу во имя одного Христа о победе друг над другом. И даже представители одного и того же христианского вероисповедания (протестанты — англичане и немцы, православные — русские и болгары) принадлежали к враждебным фронтам. Мы молимся одному Богу и одними молитвами, но увы! — каждый о своем...
Наше христианство слишком часто является лишь храмовым, т. е. ограничивается объединением в храме.
Еще реже оно становится личным и домашним, т. е. преобразующим нашу частную, повседневную семейную жизнь. И как далеко нам еще до вселенского христианства, распространяющего любовь Христову на всех и на вся! (В. Соловьев. „Три речи о Достоевском“).
Откуда зло?
В чем же причина нашего неуспеха в стремлении к единству? Вспомним, как произошло разъединение в мире. Unde malum? Откуда произошло зло? Библия говорит, что первое разъединение возникло между Богом и ангелом, и причиной его была гордость самоутверждения,
Первые люди пали вследствие непослушания Богу, т. е. утверждения себя, своеволия.
Каин погубил брата из самолюбия. И уже первые люди потеряли связь не только с Богом, но и друг с другом и с тварью. Земля стала производить волчцы и терны. Каин становится скитальцем на земле.
Интересно, что именно Каин построил город. Город представляет сам в себе противоречие (парадокс): — на вид — живейшее объединение, а на деле — организованная пустыня! Город и есть характерное выражение и разъединения и одиночества. В городе люди отгородились и от Бога, и друг от друга, и от природы. В городе мы держим на запоре не только свои двери, но и свои души. И потому русская поговорка гласит: „Бог создал деревню, а дьявол город.“ И потому Леонид Андреев начинает свой рассказ „Проклятие зверя“ словами: „Я боюсь города: я люблю пустынное море и лес.“
Жители города замкнулись в кубические ящики и кажутся ему существами с кубическими душами.
Помню, как сейчас, жуткое чувство одиночества, которое я испытал в свои студенческие годы в этом огромном скоплении людей, в тогдашнем Петербурге. И как часто люди большого города не знают, кто живет с ними в одном доме и даже в том же этаже, через площадку!
Вспомним также факт построения Вавилонской башни. Библия повествует в 8 главе Бытия, что вначале был один род человеческий с одним наречием. Это единство человечества и древнего общего языка (праязыка) все более подтверждается филологией. Недаром многие слова, в особенности слова, обозначающе родство, сохраняют и до сих пор звуковое сходство в разных языках (рус. брат, санскр. глагол bharami, лат. frater, нем. Bruder, англ, brother, франц. frere...)
Люди стали строить башню до небес с целью самоутверждения: „Сделаем себе имя“, сказали они.
Археология знает остатки этой башни (Бирс- Нимруд), имеющие 46 метров в высоту и 710 метров в окружности. Она называется „зиггурат“ (сделать себе имя). А философия человекобожества (Ницше, Фейербах с его девизом: homo homini deus est, — человек человеку бог, — Штирнер с его гордым самоутверждением, Кириллов у Достоевского) продолжает духовную линию этого мировоззрения и до позднейшего времени. И разве в каждой душе не гнездится эта древняя склонность к самоутверждению, самовлюбленности, самообожанию, или, просто сказать, к гордости? (Человекобожество, гордое поклонение себе, самовозвышение — противоположно Богочеловечеству, смиренному нисхождению Божества до человеческого существа, до Боговоплощения). „Оставь нас, гордый человек! Ты для себя лишь хочешь воли“, говорит сын степей, старый цыган, молодому Алеко, сыну цивилизации (в поэме Пушкина „Цыгане“).
Вся эта история свидетельствует о том, что, утверждая себя, как центр, люди потеряли общий центр — Бога. А потеряв Бога, потеряли друг друга, и каждый утратил себя. Люди рассеялись, ушли в свои „черные колодцы“ и только по большим праздникам вспоминают о других подобных узниках и на время выползают из своих темных убежищ. Природа покорялась человеку, поскольку он покорялся Богу. Теперь она взбунтовалась против своего бывшего царя. И не подтверждает ли социальная психология того же факта — утери общего центра, распада и распыления человечества на многие призрачные центры — атомы?