— Минуточку. Чем вы с Брэдом занимались здесь посреди ночи? Да еще и развалившись на травке?
— Брэд пытался вспомнить.
Она чувствовала, что он вот-вот снова начнет юлить и темнить. Между тем Ингрид продолжала взывать к своему земляку.
— Что вспомнить, ты, горе-садовник!
Он все не решался. Тогда Лола вцепилась ему в складку на животе и выкрутила ее прямо через комбинезон, выпачканный в земле, а может быть, и в крови.
— Конец твоим похождениям, Робин Гуд недоделанный. Я сыта по горло, Ману. Колись давай. Если ты еще не заметил, мы с тобой в одной лодке. И пошевеливайся. Сейчас приедет «скорая» и нагрянут легавые.
— Я попросил Зазу спрятать Брэда-Бернара. Закавыка в том, что он не желал дожидаться, пока фараоны вычислят убийцу Лу Неккер. Он хотел вернуться на то место, где ее нашли.
— Ночью?
— Ну да, чтобы воссоздать обстановку. Думал, что здесь его озарит. Ложился на траву и ждал. Дожидался рассвета и возвращения памяти.
— Бывает, что я не могу вспомнить, выключила ли я газ, выходя из дома. Но случись мне задушить соседку пластиковым пакетом, уж я бы этого не забыла. Может, хватит дурака валять?
— Хотите вы того или нет, а у Брэда-Бернара провал в памяти. От натуги он перестал пить, есть и спать и все равно ничего не может вспомнить. А все потому, что в ту ночь он допился до чертиков. До того состояния, в котором теряешь человеческий облик и всякое достоинство, а потом думаешь, будто превратился в чудовище.
— Особенно если это касается пьяницы в завязке.
— Точно подмечено.
— Ты знаешь, что его подпоил Малыш Луи.
— Да знаю, и я устроил ему хорошую головомойку. Только паренек тупее даже наших знаменитых пугал авторской работы. Вы уже наверняка сами заметили. Потому-то, когда я обнаружил в сарайчике для инструментов в стельку пьяного Брэда-Бернара с расцарапанной рожей, я никому ничего не сказал.
Лола приняла это к сведению и машинально взглянула на Ингрид. Та по-прежнему склонялась над Брэдом, прижавшись к его лицу.
— Мы отвезли Брэда в гостиницу после гулянки у Зазы, — продолжал Ману. — Но он, надо полагать, только сделал вид, что ложится, а сам пошел бродить. Думаю, он перебрался в парк через решетку. Так он и покорябался. Придя на работу, я нашел его в сарайчике. Когда я сказал ему, что Лу лежит в парке мертвая, у него сдали нервы, и он принялся бить себя кулаками по лицу.
— Он подумал, что это, возможно, его рук дело. И похоже, ты сам так подумал. Иначе зачем тебе его прятать?
— Брэд-Бернар на такое не способен, мадам Лола.
— Ты знаешь его меньше года.
— Все равно. Я в этом уверен.
Они услышали вой сирен. Ингрид объявила, что пойдет навстречу медикам, и побежала к тропинке.
— А вот я не так уверена, что этого хватит, чтобы убедить майора Дюгена, — заметила Лола.
Она стала размышлять. Брэд, которого в Новом Орлеане разыскивают в связи с пропажей человека и убийством, напивается вдрызг и проводит ночь, события которой напрочь вылетели у него из головы, во тьме парка Монсури, завершив ее в сарайчике с инструментами. В тот же отрезок пространства-времени Лу Неккер душат обычным пластиковым пакетом, какой можно найти в любой помойке или принести с собой. Поутру Ману находит Брэда в кошмарном состоянии. В довершение всего американец настолько сомневается в своей невиновности, что раз за разом пытается восстановить события той ночи, чтобы навсегда изгнать терзающих его бесов. Лола поморщилась:
— Ну нет, Дюген на это не поведется.
Ману пожал плечами и упрямо поправил кепку. И тут их обоих ослепил свет прожектора.
— НЕ ДВИГАТЬСЯ! — приказал женский голос. — Руки вверх, живо.
Ману и Лола подчинились. Подбежали медики. Женщина-офицер попросила их по возможности не затаптывать место преступления. Ману пустился в долгие объяснения. Они невиновны. Продырявленный тип сам на них напал. Полиции следовало бы предотвращать преступления и задержать вооруженного до зубов гада, прежде чем он открыл стрельбу. Наверняка этот псих и прикончил бедняжку Лу Неккер.
— Свою жизнь ты нам расскажешь в участке, — ледяным тоном отрезала женщина-офицер.
Четверо офицеров надели на них наручники, прежде чем вести к выходу. Лола решила, что они «затаптывали место преступления» куда успешнее, чем медики. Она обернулась и увидела женщину-полицейского, еще одного офицера в штатском и двух полицейских в форме, пытавшихся разобраться в представшем их взору сельском пейзаже: неизвестный в великолепных очках ночного видения, распростертый на великолепной лужайке, с грудью, пронзенной вилами, столь же великолепными да к тому же принадлежащими парижской мэрии.
Один из легавых почесал в затылке, и этот жест совсем не выглядел неуместным.
28
Он предложил ей сэндвич, бутылку минералки, удобное кресло, а сам присел на краешек письменного стола, чтобы лучше видеть ее легендарное лицо. Он так и сказал: «Мадам Жост, вы живая легенда, и, несмотря на нелепые обстоятельства, я счастлив пожать вам руку». Она знала: в его громких словах есть и доля истины, но не поддалась на уловку, сознавая, что это просто попытка очаровать ее, чтобы вытянуть максимум информации за минимум времени.
— Я буду с вами откровенна, майор.
— Ничего иного я и не ожидал от вас, комиссар.
— Поначалу мне самой было сложно поверить в невиновность Арсено. Я взялась помогать Ингрид по дружбе. Но кое-что в этой истории смущает меня.
— Что же именно?
— На этот раз убийца работал грубее. Всадил в него пулю. Между тем Арсено уже едва не стал жертвой покушения. За две недели до убийства Лу Неккер кто-то испортил его снаряжение для обрезки деревьев. Ману вовремя это заметил.
— С вами Ману откровеннее, чем со мной. Вам повезло.
— Я готова с вами поделиться.
— У стрелка не обнаружили никаких документов. А давать признательные показания в качестве трупа ему будет затруднительно.
— А особые приметы? Скажем, здоровенный шрам на животе?
Дюген натянуто усмехнулся. Он готов был называть ее «комиссар», окружать почетом и удобствами, но не собирался допускать ее в свое расследование. Она сменила тактику:
— Как себя чувствует Брэд?
— Он еще под наркозом. Но я намерен допросить его при первой возможности.
И вероятно, устроить очную ставку с Марке, подумала Лола.
— Сомневаюсь, что вы добьетесь от него чего-нибудь стоящего.
— Он что, последователь Ману?
— Он алкоголик, которого незаметно подпоили.
— Кто?
— Его товарищ Малыш Луи подлил спиртного в его кружку с безалкогольным пивом как раз накануне убийства Лу. И Брэд не смог остановиться. Допился до провала в памяти.
— Вы можете объяснить мне эту метафору?
— Один мой знакомый психиатр утверждает, что мозг алкоголика способен отключаться. Тогда его тело действует само по себе. При этом он не ведает, что творит. А проспавшись, ни о чем не помнит.
— Ваш рассказ способен лишь усугубить положение Арсено. Наши американские коллеги подозревают его в двух убийствах, совершенных в Новом Орлеане. Я полагаю, вам об этом известно.
— По-моему, он жертва заговора.
— Да что вы говорите?
— Если действительно кто-то заказал ему убийство Лу Неккер и с этой целью вызвал его из Штатов, чего ради он подружился со своей будущей жертвой?
— На садовника в монастырском саду никто не обратит внимания. Возможно, сначала его наняли, чтобы следить за Лу Неккер и ее друзьями.
— Чтобы найти прорехи, выгодные для операции «Толбьяк-Престиж»? Я знаю, что в роли заказчика вы видите Жильбера Марке.
Дюген оставался невозмутимым.
— Еще кое-что не дает мне покоя, — продолжала Лола. — Зачем ему понадобилось убивать Лу Неккер в Монсури, заведомо навлекая на себя подозрение: ведь он один из немногих, кто знал о ее привычке на рассвете пробираться в парк через ограду. Не похоже на профессионального убийцу.