— Вы были пару дней назад на нашей вечеринке, — улыбнулся парень.
— А, да-да, точно, — ответила она ему вежливым, но деловым тоном.
— А ещё Вы почти год назад на мой День рождения были здесь, помните? — в глазах ДжеНы будто из кремня выбили искры и она слегка оттаяла.
— Припоминаю, — она сделала шаг назад, позволяя молодому человеку встать рядом, а не смотреть на неё снизу вверх, стоя на ступеньку ниже. — ты повзрослел.
— А Вы не изменились, — отпустил первый робкий комплимент юноша. В них он был ещё не асс, но наглость — второе счастье, и надо уметь хватать удачу за хвост. Он протянул руку, — ИльХун.
— Очень приятно, — она легко её пожала. — ДжеНа.
— А в этот раз Вы сделаете мне подарок своим присутствием? Меньше чем через две недели мне восемнадцать, — парень игриво посмотрел в её глаза, приподняв одну бровь.
— Замечательная дата, — мадам Ю загадочно ухмыльнулась. — я посмотрю в своём расписании, но если ты приглашаешь…
— Я приглашаю, — кивнул ИльХун. Задумавшись, женщина поблагодарила его и, попрощавшись, пошла своей дорогой. Едва вспомнив, зачем здесь оказался, он взял стаканчик и утолил жажду.
Бегом вернувшись в раздевалку, юноша ворвался с радостными криками.
— Вы не представляете, кого я здесь сейчас видел! — все, собираясь и одевая, кто что, вопросительно на него посмотрели. — Мою будущую благодетельницу, прекрасную обладательницу толстого кошелька, мадам Ю!
— Да неужели? — флегматично продолжал шнуровать кеды ЧанСоб.
— Да, мы с ней даже поговорили, — никто особенно не разделял его энтузиазм, поэтому ИльХун добавил, — я пригласил её к нам в общагу.
ЧанСоб зашелся диким кашлем, покраснев до слез в глазах. МинХек, стоявший рядом, постучал его по спине. Парень жестами показал, что с ним всё в порядке.
— На кой черт? — выдавил из себя он.
— На мой День рождения, — пожал плечами младший и, довольный, взял свой рюкзак. — только я ума не приложу, как бы ей понравиться?
— Попробуй назвать её стремной рухлядью или плюнь в лицо, — посоветовал ЧанСоб, имея на этом поприще кое-какой опыт.
— Очень смешно, — отвернулся от него ИльХун. — мне надо срочно на ком-то потренироваться.
Шесть парней замерли, покосившись на него.
— Сделаешь шаг в мою сторону — получишь в лоб, — заметил ХенЩик.
— Я не об этом! Где бы девушку взять какую-нибудь? — почесал он затылок.
— Ты думаешь, у тебя на это будет время? — осадил его ЫнКван. — Мы спать-то толком не успеваем, а тебе ещё занятия по обольщению нужны?
— Ну, а что делать…
Дверь приоткрылась, и туда сунулся бессменный менеджер.
— Так, все готовы? Все за мной! Раз, два, раз, два! — поторапливая шаги ребят, замахал руками мужчина. Вся эта банда вновь погрузилась в микроавтобус, чтобы ехать на очередные съемки.
Гримерка
Больше обычного воодушевленный, ИльХун влетел в гримерку, заговорщически оглядев, кто из парней всё ещё был под мастерскими руками визажистов, а кто освободился. ХенЩик и МинХек стояли готовые к выступлению. Он направился к ним.
— Угадайте, кто сегодня в зале? — пританцовывая, радовался он.
— Леди Гага? — пошутил МинХек.
— Нет, ты что, наверняка, президент с премьер-министром, — поправил его с серьёзным лицом ХенЩик. — не могут же они пропустить сто пятьдесят первую демонстрацию «А вау!».
— Да ну вас! — пихнул последнего к бок ИльХун — Там мадам Ю…
— Что ж она зачастила-то так? — удивился МинХек — Только позавчера была в агентстве.
— Кто знает… — ХенЩик опустил глаза на сидящего в кресле ЧанСоба, который был вне досягаемости их разговора. — может, запала на кого?
— Жаль, но, кажется, не на меня, — ИльХун скрестил руки на груди, напрягая мозг для решения задачи, поставленной перед собой. — Ты же с ней вроде на короткой ноге? Спросил бы, что она тут делает.
— Некогда, — ХенЩик явно был всё ещё уязвлен тем, как она обошлась с ним. — если ей надо будет, то сама подойдёт и скажет.
— И почему мы все, кроме СонДже, выглядим, как охламоны? — оглядел себя ИльХун, оценивая шансы на завоевание женского сердца внешним видом. На макнэ были джинсы и пиджак, тогда как всех остальных стилисты одели в спортивно-разноперую одежку, с широкими штанами, цветными кофтами и, у двоих, с кепками.
— Ничего не знаю, я прекрасен, — поправил МинХек распахнутую на груди голубую с черным олимпийку.
— Мне бы твою уверенность, — простонал ИльХун, с сожалением разглядывая повешенные на него недоброжелателями бусики.