Парень огляделся вокруг, улыбаясь, как, наверное, улыбалась Алиса, попав в страну чудес. Эта роскошь, эта престижность — они перестали давить на него! Он дышал свободно, как будто находился там, где должен был. Неужели всё, что мешало ему стать счастливы — это комплексы и девственность? Неужели он одним махом избавился и от того, и от другого? Кофе закипел и ЧанСоб достал две миниатюрные чашечки с орнаментом по краям. Заглянув в холодильник, он почему-то не сомневался, что найдет там то, что ищет. Диетические взбитые сливки стояли в дверце. Парень выдавил из флакона по красивой розочке сверху на напиток и слегка присыпал это всё корицей. Довольный результатом, он поставил приготовленное на поднос и двинулся в спальню. ДжеНа всё ещё дремала. Подойдя, он опять опустился на пол, сев на колени. Бодрящий запах был сильным и ЧанСоб, поставив поднос на ковер, поводил чашкой перед носом у мадам Ю. Она сладко заворочалась и приоткрыла глаза. Увидев юношу, смотрящего на неё, ДжеНа улыбнулась.
— Доброе утро, — протянув руку, она провела тонкими пальцами по его щеке.
— Доброе, — смущенно улыбнулся он, тряхнув в бок челкой. Его лицо стало милым и дружелюбным, не то, что обычно. Женщина приподнялась на локте и наклонила голову вперед. ЧанСоб указал на чашки, будто они требовали объяснения, но ему самому было неудобно за свой сентиментальный порыв. — я тут кофе принес…
— Мой мальчик, — ДжеНа свесилась с кровати, чтобы поцеловать его в губы. — спасибо!
Она взбила подушку и подложила её под спину, садясь. Устроившись, она протянула ладони, изобразив пальцами зарядку и призывая подать ей чашку. ЧанСоб исполнил её невербальную просьбу и сел рядом. Это утро было подобно последней странице книги со счастливым концом — идеальным!
— Я не хочу вылезать сегодня из постели! — довольная, отпила ДжеНа.
— А кто меня на репетицию подбросит? — напомнил парень и хохотнул, посмотрев на мадам Ю. — Ты в сливках испачкалась.
— Где? — провела она языком по уголкам рта. — Я не вижу.
— Над верхней губой, — ткнул ЧанСоб пальцем.
— Вытри сам, — она подалась вперед, сложив губы бантиком. Молодой человек улыбнулся, поняв намек, и поцеловал её, слизав сливки языком. — неужели нельзя отложить эту тренировку?
— Ты же знаешь, что нет, — строго отрубил парень.
— И мне нужно будет сейчас встать и одеваться? — расстроенная, как маленькая девочка, спросила ДжеНа.
— Да, именно, — ЧанСоб допил кофе и отставил его.
— А тебе не хочется самому задержаться?
— Что бы я там не хотел — обязанности в первую очередь, — попытался переключить тему юноша.
— У тебя теперь и передо мной обязанности, — игриво потрясла локонами ДжеНа. Серьги в её ушах блеснули искрами. — я могу позвонить директору и выкупить тебя на весь день.
ЧанСоб резко поднялся. Вот оно, опять! «Выкупить». Как будто он вещь, игрушка, приживала и альфонс!
— Я тебе не раб на невольничьем рынке, чтобы меня выкупать! — он пошел к своей рубашке, отряхивая её и надевая. Злоба и гордость взяли своё.
— Извини, я не так выразилась! — женщина выпуталась из покрывала и, схватив тонкий халатик со стула рядом, подбежала к нему, обняв и прильнув к груди, на которой он не успел застегнуть пуговицы. — Ты же знаешь, что я не так к тебе отношусь, ты мне очень дорог, ЧанСоб!
— Только уважения у тебя ко мне ни на грамм, — парень застыл, не пытаясь ни ответить на объятие, ни оттолкнуть. — К тому же, это будет уже слишком и ребята обо всем догадаются. Верни меня в агентство, пожалуйста!
— Хорошо, как скажешь, — ДжеНа направилась к своей гардеробной. — мы не можем не ссорясь и не ругаясь, да?
— Ты сама начала, — проворчал молодой человек, облачившись до конца.
— Я не начинала! — возмутилась мадам Ю, и голос её доносился уже из соседнего помещения, где она перебирала вешалки в поисках того, что лучше было бы надеть сегодня. — Ты просто на всё остро реагируешь!