Переодевшиеся в пижамы, парни забрались, каждый на свою постель и, наконец-то, устроили откровенный трёп без цензуры. Мужская болтливость иногда превосходила женскую. Особенно в том плане, что девушки готовы обсудить всех вокруг, а о себе рассказать стесняются. Парни же не стесняются ничего.
— … и вот на днях, — повествовал МинХек, закинув руки за голову. — пришли мы всё-таки к ней и, что бы вы думали? Она решила, что меня надо накормить и принялась готовить ужин! Как будто я для этого туда пришел!
ЧанСоб слушал в пол уха, не имея представления, о ком идет речь. Друг назвал какое-то имя, судя по всему какой-то гримерши или, может быть, координатора.
— Ну и что? Ужина-то отведал? — хихикал ЫнКван, ожидая продолжения.
— Ещё как! Отведал… — повисла пауза, предполагавшая, что сейчас должно быть сказано что-то важное. ЧанСоб не выдержал и повернулся на другой бок, чтобы видеть рассказчика. МинХек смотрел прямо ему в глаза. Видимо, только его внимания и ждал. — шесть раз подряд!
Ребята хором засмеялись, кроме ЧанСоба, скрипнувшего зубами. Товарищ одарил его победной ухмылкой и отвлекся. Вокалист сжал кулаки. Шесть раз, значит? Да врет он! Что он, вообще не спал всю ночь, что ли? Шесть раз… хм, тоже мне, заслуга. Ну, наверное, можно и шесть. Надо попробовать. А семь, интересно, реально? Он подумал о ДжеНе и безумно, отчаянно захотел обнять её, оказаться рядом.
— Ну, а теперь ты рассказывай, что у вас там было? — обратился СонДже к ИльХуну. Тот самодовольно заулыбался. — Она это… ты первый у неё был?
— Конечно первый! — рэпер сел, прижав к груди подушку. — Я и сам, впрочем, первый раз этим занимался. Но это было круто! Блин, я теперь всё время ещё хочу! Почему у нас такой плотный график? Черт, черт, черт!
— Мы забыли выпить за пополнение в нашем ряду состоявшихся мужчин! — поднял палец ЫнКван. ЧанСоб молчал. Он всегда скрывал от них свою интимную сторону жизни и, несмотря на то, что уже десятки раз порывался похвастаться, всё сводилось только к перетягиванию каната с МинХеком. Все думали, что он уже давным-давно потерял невинность, просто предпочитает держать при себе интимную жизнь.
— Не давите на больное! — проныл СонДже.
— И на твоей улице упадет на лопатки какая-нибудь мадмуазель, — подмигнул ему МинХек.
— Скорее бы, — макнэ вытянул шею вперед, обращаясь к ИльХуну. — ну, давай уже, выкладывай всё. НамДжу работает с нами в одном агентстве, мы должны знать о ней всё!
— Что, например?
— Да всё, что угодно! — застучал ладонями по коленкам СонДже, торопя подробности.
— Ага, как она кричит в постели? — оживился Пыниэль. — Громко, тихо? Это больше похоже на поскуливание или крики? Или она рычит, как тигрица?
— А соски у неё розовые или коричневые? — добавил макнэ.
— Да идите вы! — засмеялся ИльХун и горделиво добавил. — Розовые.
— Эй! — не выдержал ЧанСоб и приподнялся. — Это же твоя девушка! Как ты можешь её тут пирогом наружу выворачивать?
— Спокойно! — ЫнКван заметил, что вокалист рассердился не на шутку и смотрит на всех с неодобрением. Как лидер, он обязан был ликвидировать конфликт не больше, чем за минуту. — Мы же не в обиду, брось. Мы все уважаем и любим НамДжу, как сестру. Мы больше не будем, ладно?
— Да уж, будьте любезны, — поняв, что погорячился, ЧанСоб лег на спину, отвернувшись.
— Лучше бы о себе рассказал, — услышал он голос МинХека. — как там та незнакомка, к которой ты регулярно несешься на крыльях любви?
— Нечего рассказывать, — пробурчал ЧанСоб.
— Так уж и нечего? — поддержал ЫнКван разоблачение друга и дотянулся до его щеки, потрепав за неё. — Половина прыщей прошла. Похоже, ты зря время не теряешь!
Парень хлопнул его по пальцам.
— Я предпочитаю болтовне дело.
— Кстати! — оживился ИльХун. — Видел я тут недавно ту, которая подала мне идею завести девушку. Прекрасная и влиятельная мадам Ю!
ЧанСоб напрягся так, что мышцы на спине вытянулись, будто он лежал на иголках.
— О, давненько её тут не было, где ты её нашел? — угнездился СонДже в одеяле.
— Да за кулисами как-то попалась, — ЧанСоб тут же понял, о каком он говорит дне. Когда она приходила к нему на выступление, и они уединялись в одной из пустующих комнат. — я не растерялся. Осыпал комплиментами, включил обаяние. По-моему она была не против пококетничать. Я попросил её посетить наше агентство, которое без неё потеряло все свои краски. Она обещала заглянуть.
Пока ЧанСоб слушал этот короткий монолог, душа его успела забиться в теле, жаждая выхода ярости. Руки хотели ударить ИльХуна, затрясти его за грудки и попросить, нет — приказать! — никогда больше не подходить к ДжеНе. Это не правда. Она никогда не стала бы с ним флиртовать. Она встречалась с ним, ЧанСобом, и до других ей теперь дела не было. Почему она не рассказала о столкновении с другом? Потому что сама, видимо, не придала ему значения. Потому что она не знала, что ИльХун хочет соблазнить её ради корыстных целей. Почему же он до сих пор не рассказал ей об этом? Потому что не хотел показывать товарища с дурной стороны в её глазах. Как много всего нужно было сказать и ей, и ребятам. Вот сейчас, надо признаться, что он встречается с мадам Ю и тогда половина его проблем исчезнет.