Безруков на всякий случай ещё раз просмотрел все мыслимые укрытия под крышей, громко спросил Угрюмова, лицо которого "украшала" широкая полоса крови из раны:
- Видишь кого? Я тоже нет. Встаем на счет пять. Раз... два!
Ловко выкатившись и вскочив, оперативники метнулись к стенам, держа свои сектора обстрела. Примитивные хитрости вроде этой тоже годились. На случай противника, который понимал русский, бросок или атака на "два" - давали выигрыш темпа. Но противника не было.
Одна задача решена, понял Безруков. Он перевёл дух, осмотрел рану Угрюмова, которая выглядела неглубоким порезом, велел смыть кровь и перевязать. Теперь следовало получить от диверсантов признание, зачем они здесь и где успели напакостить. Их занесли в цех, уложили мордами в пол. Выбрав самого целого, старлей выгнал бойцов, кроме переводчика да Байзулаева, и приступил к допросу. Как и ожидалось, японец молчал. Обнажив финку, Андрей повторил вопрос, а татарин упёрся и рывком вывихнул руки пленника. Раздался сильный хруст.
- Ой, кажись, одну сломал.
- Залечим. Начнём с левой, прижми плотнее. Что это у тебя?
Рыже-серый комочек в перьях вывалился из раскрытого кармана гимнастёрки бойца. Байзулаев растерянно смотрел на воробушка, который лежал перед лицом диверсанта - отпустить ниндзя он не мог, а третьей руки не имел. Безруков сгрёб почти невесомое тельце пичуги в пригоршню:
- Откуда и зачем?
- Похоронить хотел... Не выбрасывайте, - татарин, которого старлей считал почти бесчувственным, едва не плакал. - В него сюрикен попал...
Андрей вспомнил своё расслабленное состояние, когда пернатая стайка шумно выклёвывала семена из травы, и понял бойца. Байзулаев, как и он сам, увидел в птице частичку дома. Далёкого, и от этого очень дорогого.
Бережно переложив воробушка на другой стол, Безруков принялся за работу. Болевой порог у ниндзя оказался очень высоким, но нет существа, способного вынести любую пытку. Андрей применил способ, о котором слышал от самих японцев. Ему было противно, как, наверное, ассенизатору черпать из выгребных ям, однако старший лейтенант знал - сейчас он отвечает за безопасность страны. И продолжал допрос. Ниндзя долго терпел, но, потеряв три с половиной пальца, всё же сдался:
- Взрывчатка, в багажном вагоне, сегодня... На Тоёхару, - и добавил с гримасой, в которой с трудом опознавалась усмешка. - Уже не успеешь...
До вокзала по прямой было километра два. Бегом - минут пятнадцать, если не двадцать. Насколько Андрей помнил, багажные вагоны цеплялись к паровозу, затем шли пассажирские. Первые два-три всегда занимали бойцы, в остальные набивалось гражданское население, то есть, японцы. Оперативник представил, какое месиво получится, если состав сойдёт с рельсов, в горах-то!
- Когда отправление? - закричал он, выбегая из цеха. - Поезд во сколько?
Никто не ответил, да и откуда бойцам знать расписание, если они не пользовались железной дорогой? Оставив лейтенанта Баженова за старшего и приказав срочно пригнать сапёра, старлей призывно махнул своей четвёрке рукой. Все вместе припустили к вокзалу. Подъём выглядел пологим, но гора, она всегда гора, и скоро Андрей вспотел, а легкие работали с шумом кузнечных мехов. Ноги стали сдавать первыми, хромачи хоть и выглядят изящно, однако, вес имеют приличный - это тебе не босиком наяривать! Завидев вокзальное здание, Безруков оглянулся. Бойцы отстали, но ненамного.
Прозвучал близкий уже гудок, видимо, к отправлению. Старлей наддал, хотя дышать чаще уже не получалось. Сознание расплывалось в бесформенность, но задача "успеть!" вела вперёд. И все-же мир вокруг почти исчез, только чёрные и белые точки роились в глазах, когда он обогнул пакгауз, подбегая к перрону.
*
Железнодорожный состав был готов отправиться в Тоёхару. Весёлые морпехи, которым почти не досталось войны, подначивали друзей, что спешили от торгового ряда с пакетиками еды. Дисциплинированные японские пассажиры уже плотно сидели в вагонах, начиная с третьего, только миниатюрная девушка помогала седенькому старичку подняться на ступеньки. Из локомотива выглянул машинист, дал второй гудок. Колёса крутнулись, состав лязгнул сцепами, сдвинулся. Безруков выхватил пистолет и несколько раз пальнул в небо, крича: