Она первой нарушила молчание.
— Я не знала, что это происходит именно так, — сказала она. — Никто мне не говорил, что…
— Так бывает не всегда. Я тоже еще никогда не испытывал подобного удовольствия.
Пирс понял, что он сказал, только после того, как она посмотрела на него веселыми блестящими глазами.
— Теперь у меня есть ты, а у тебя — я. И больше нам никто не нужен, — заявил он, поцеловав ее в лоб. — Теперь мы единое целое. И так будет всегда.
Она потерлась носом о его грудь.
— В моей жизни никогда не будет другого мужчины. Мне никто, кроме тебя, не нужен, — пообещала Иден и, подняв голову, посмотрела ему в глаза.
— Я и не ожидал услышать от тебя ничего другого, — улыбнувшись, ответил он.
Встав с кровати, Пирс прошел по комнате к умывальнику и взял льняную салфетку и таз. Затем, налив в таз немного воды, он вернулся к кровати.
— Зачем ты принес все это? — спросила она.
— Я принес это для тебя, — ответил Пирс. Сев на край кровати, он поставил таз к себе на колени. Затем, намочив в воде салфетку, он отжал ее и начал осторожно вытирать интимное место и внутреннюю поверхность бедер Иден. Крови было мало, но ей, наверное, было больно.
— Я велел приготовить для нас ванну. Она стоит за ширмой, — сказал он, кивком указав на угол комнаты. Возле ширмы стоял стол с различными холодными закусками. Там было также несколько бутылок вина. — Я попросил миссис Микс налить в ванну кипяток. Я знал, что к тому времени, когда мы с тобой будем принимать ванну, вода уже остынет, — сказал он, положив руку на ее бедро. — Я, любимая, готов выполнять обязанности твоей горничной.
— А я могу стать твоим камердинером, — заявила Иден. Посмотрев на нее, он понял, что она не шутит.
— А мне другого и не нужно, — улыбнувшись, ответил Пирс.
Заколов волосы на макушке, Иден первой залезла в ванну. Эта ванна, сделанная из меди, имела довольно внушительные размеры. В ней мог поместиться даже такой высокий мужчина, как Пирс. Он запросто мог лечь в нее, вытянув ноги. Пирс вымыл Иден мылом, пахнувшим лавандой, а потом налил ей шампанского. Он кормил ее куриным филе, а она запивала его шампанским.
Иден никогда раньше не пила шампанского. Пузырьки газа щекотали ноздри, и она весело смеялась. Она захмелела уже после первого бокала, а когда Пирс начал растирать ее изящное тело своими намыленными руками, она заметила, что его пенис стал длинным и твердым, как железное копье.
Наклонившись над краем ванны, она осторожно погладила возбужденный орган.
— Ты хочешь, чтобы я снова легла на кровать? — спросила она.
Такое горячее рвение привело его в восторг, однако он покачал головой.
— Нет, сейчас еще не время. Если мы будем заниматься любовью, то я могу причинить тебе боль. У тебя там очень нежная и чувствительная кожа, — сказал он.
Поставив локоть на край ванны, Иден подперла рукой подбородок и удивленно посмотрела на него своими зелеными глазами.
— Ты сейчас ради меня поступился своим желанием. Ты сначала подумал обо мне, забыв о собственных потребностях, — заявила она.
Он осторожно щелкнул ее по носу намыленным пальцем.
— Так будет всегда. Ведь ты моя жена, — сказал он, не скрывая своей гордости. — А теперь вылезайте-ка из ванны, милочка.
Она засмеялась и встала из воды. Пирс вытер ее, а потом сам залез в ванну.
Завернувшись в полотенце, она расхаживала возле стола.
— Мне нравится эта комната, — с восторгом произнесла Иден. — Она, конечно, обставлена на мужской вкус, но мебель не кажется мне слишком массивной.
— Я рад, что она тебе понравилась. Теперь эта комната будет нашей.
Она посмотрела на него, удивленно открыв рот.
— Ты считаешь, что мы не должны жить в отдельных комнатах? — спросила она.
— Тебе это не по душе?
Иден покачала головой.
— Мне казалось, что это ты не хочешь, что мы жили в одной комнате, — сказала она. — Миссис Микс говорила мне, что твои родители жили в отдельных комнатах и что так заведено во всех богатых и знатных семьях.
— Как раз наоборот. Я достаточно насмотрелся на своих родителей, которые запирались каждый в своей комнате. Я, в отличие от моего отца, женился по любви, а это означает, что мы с тобой будем спать вместе каждую ночь, что бы ни произошло. В случае ссоры мы не будем ложиться спать до тех пор, пока не уладим наш конфликт. Если понадобится, мы будем выяснять отношения всю ночь, до самого утра.
Опустившись возле ванны на колени, она сказала:
— Я не могу поверить своему счастью. У меня теперь есть ты. Ты — моя жизнь, мой спаситель, мой король.
Она произнесла это с такой неподдельной искренностью, что Пирс даже смутился.
— Я сейчас хочу только одного — чтобы мне потерли спину. — Он весело улыбнулся.
Поняв его намек, Иден засмеялась и засунула в рот виноградину. Взяв мыло, пахнущее фиалкой, она спросила:
— Вот этим?
— Нет, — напустив на себя суровый вид, ответил Пирс.
Она взяла мыло с острым запахом пряностей и, понюхав его, сказала:
— У этого мыла такой сильный запах, что если ты помоешься им, то я смогу узнать тебя даже с закрытыми глазами.
Стоя на коленях, она вымыла ему спину. Она уже успела кое-чему научиться у него и решила сама проявить смекалку, придумать что-нибудь интересное. Когда она наклонилась над ванной, ее груди оказались прямо у него перед лицом. Он затаил дыхание, ожидая, нет, молясь о том, чтобы с нее упало полотенце.
А упало не полотенце, а мыло.
— Ой! — воскликнула Иден, сделав испуганный вид. — Дорогой, мне нужно найти мыло, — сказала она и, опустив руки в воду, приступила к поискам.
Сначала она провела руками по его животу, потом по его ногам и, наконец, погладила его мужской орган. Он снова вытянулся и стал твердым, как стальное копье.
— Я думаю, что мыла там нет, — прошептал Пирс хриплым голосом.
Она провела пальцем по его возбужденному органу.
— Ты в этом уверен? — спросила Иден.
Пирс застонал и еще глубже погрузился в воду.
Она медленно обвела пальцем вокруг головки его органа.
Откуда в ней появилась эта бесшабашная смелость? Пирс откинул голову на край ванны. Он пытался заставить себя не думать о сексе.
— Мы должны подождать до завтра, — сказал он.
— А завтра мы будем заниматься любовью? — спросила она.
— И утром, и днем, и вечером, и всю следующую ночь, — пообещал он.
— А сейчас? — спросила она и посмотрела на него таким призывным, таким манящим взглядом, каким женщины со времен сотворения мира соблазняли мужчин.
Она была искусительницей, которая пыталась совратить его, и он уже почти поддался ее чарам. Когда Иден снова коснулась рукой его возбужденного органа, он выпрыгнул из ванны. Вода стекала с него ручьями.
Запустив пальцы в ее густые блестящие волосы, он заставил Иден встать и впился губами в ее губы. Это был поцелуй страсти и раскаяния, и, уже в следующее мгновение почувствовав, что ее тело стало мягким и податливым, он сорвал с нее полотенце.
Она засмеялась, совершенно не стесняясь своей наготы. Пирс завернулся в ее полотенце, закрепив его на талии, и, гордо вскинув голову, направился к кровати, хотя весь этот пафос был совершенно неуместен, потому что из-под полотенца торчал его возбужденный орган.
Иден налила ему бокал шампанского.
— Возьми, — промурлыкала она, подойдя к кровати. — Это поможет тебе расслабиться.
Она развязала ленту, стягивавшую ее волосы, и они упали ей на плечи, закрыв грудь. Эта ночь была бы очень долгой, если бы он просто лежал рядом, не прикасаясь к ней.
Она села на кровать рядом с ним.
— Мне больно смотреть на тебя, — сказала она. — Тебе сейчас так… мм плохо, ты так страдаешь.
В ее глазах горели озорные огоньки.
Наклонившись вперед, она положила руки на его бедра. Ее соски терлись о его живот прямо возле полотенца.