Дмитрий Павлович улыбнулся и, взяв за руку девушку, сказал:
- Никто не заметит. Мне лучше, к тому же ты будешь рядом моя дорогая и поддержишь меня.
Но Жюли все равно не слушала и упрямилась.
- Жюли, но что скажет Ники, когда узнает, что его двоюродный брат куда – то пропал?
Наконец Жюли согласилась, но с условием, что они поедут на несколько часов позже. Возвратившись в Петербург, Дмитрия Павловича встретила с поздравлениями царская семья, но сразу же заметила его недуг и отправила к себе во дворец.
Недели две от князя не было вестей. Он также находился в Зимнем дворце и поговаривали, что он серьезно болен. Но это были лишь слухи, а всю правду Жюли узнать не могла, ибо никаких вечеров за все это время не намечалось. Прошла еще одна неделя. И вот в один из теплых июньских вечеров к ней постучались в дверь ее особняка. Убежденная, что это, наконец, Дмитрий и прокручивая в голове все слова, которые она ему скажет, девушка сбежала вниз по лестнице и, открыв дверь, остановилась: на пороге стоял Феликс Юсупов.
- Добрый вечер мадам, - целуя руку, говорил Феликс, - я хотел бы с вами поговорить.
- Да, прошу вас, - закрывая дверь и впуская князя, произнесла Жюли.
Они прошли в уютную гостиную с камином и князь, расположившись на подушках, начал:
- Вы явно заинтересованы в том, чтобы узнать судьбу великого князя Дмитрия Павловича?
- А в чем собственно дело? – удивилась Д’Эпинье. - Неужели с князем что – то случилось?
- Благодарю, - ответил Юсупов и взял выпечку с кремом, которую принесла Мари. – Жюли, мы с вами не чужие люди. Все давно знают про ваши отношения с князем, и я пришел сюда как друг.
- Я вас слушаю.
- Дмитрию лучше. Через несколько дней он сможет выходить на улицу, но должен вас огорчить, что на этом ваши отношения закончены, потому что уже очень скоро князь будет помолвлен. Буду с вами честен, его невестой станет дочь императора – Ольга Николаевна. В честь этого через неделю будет назначен бал в Зимнем дворце, куда вы тоже приглашены, где и будет объявлена сама помолвка.
Слова Феликса глубоко поразили Жюли и как будто ударили ей в спину. Она сидела тихая, ее руки дрожали. Смотря на Феликса, она не могла ничего вымолвить.
- Но я хочу вас немного подбодрить Жюли, - улыбнувшись за все это время, продолжал Феликс. – Дмитрий насколько я осведомлен, сам рассказал о ваших отношениях императору и долго не соглашался жениться на Ольге Николаевне. Я сам это слышал… но вы понимаете, что, будучи благородным представителем своей династии да еще и благодарным за то, что император взял его под свою опеку, князь просто не мог долго сопротивляться.
- Я понимаю, - напряженно отвечала девушка.
- И если вас это немного успокоит Жюли, ведь я ваш друг, а друзья должны помогать, - он снова улыбнулся и погладил руку девушки, - я слышал, что говорил Дмитрий про вас. Вам же интересно, Жюли? Вы хотите узнать?
- Хочу.
- Он ругался с императрицей. Она была возмущена, а вы же знаете, что довести ее до возмущения очень легко, что он и сделал. Я даже помню его слова посвященные вам, Жюли: «Я такой напиток любви испил, что душа моя горит, я в такую красавицу влюбился, что разум мой стал сумасшедшим! Она оставила внутри меня такой огонь, что этот огонь затмил само солнце, возвышающееся над Россией! Ее нельзя сравнивать ни с кем! И жизнь моя и слова мои, все принадлежит только ей, императрица! Я глубоко уважаю вас императрица, и не имею права делать несчастливой вашу дочь, но если я женюсь на ней, я все равно не забуду Жюли…»
- Это ничего не меняет, князь. Все уже решено… - ответила Жюли и потупила взор.
- Вы правы мадам, и мне очень жаль. Но если хотите от меня правду то я считаю, что ваши отношения не имеют права быть, но конечно, я не за такие жесткие меры как императрица. Ну что же, мне пора, - договорил он и встал.
Выпроводив Феликса, Жюли поднялась в свою комнату. Она неустанно прокручивала в своей голове слова князя: «я в такую красавицу влюбился, что разум мой стал сумасшедшим» и «я все равно не забуду Жюли». Но какой теперь в этом толк? И потерявшая землю под своими ногами, она горько заплакала.
========== ГЛАВА XII ==========
Час бала, на который Жюли была приглашена, как французская аристократка приблизился. Помимо девушки пригласили еще множество иностранных гостей, в том числе Элизу Эттель. Жюли надела бежевое платье с длинным шлейфом, небольшие воланы обрамляли плечи, плотный крой платья подчеркивал талию и грудь. Волосы Д’Эпинье уложила в высокую прическу, добавив небольшую шпильку с цветком.
Элиза появилась в хлопковом, бело-голубом платье с небольшим шлейфом. Платье было украшено жемчугом и стразами, а прическа Элизы была высоко приподнятой, ее чёрные волосы украшал жемчуг. Она была восхитительна! Обменявшись с ней довольными взглядами, нарядницы вышли и сев в автомобиль, поехали в Зимний дворец.
Парадная комната Зимнего дворца блистала украшениями и гостями, только что пришедших сюда. Люди увлеченно о чем-то беседовали, а Жюли с Элизой подошли к небольшому кругу гостей. Минут пятнадцать ушло на общие вопросы о здоровье и погоде. Жюли видела, как Элиза начинала скучать. Неожиданно она схватила танцовщицу за руку и прошептала:
- Я вижу Феликса, идем со мной! Феликс! - крикнула Элиза и поспешила к молодому человеку. Феликс, заметив девушек, улыбнулся и горячо поздоровался с ними. Следует сказать, что Жюли давно заметила интерес Элизы к князю Юсупову, и она видела, как при его появлении щеки девушки загораются румянцем, а глаза начинают блестеть. Далее у них началась увлекательная беседа и Д’Эпинье почувствовала себя лишней. Но затем все гости притихли став в ряд и увидев, как в парадную комнату вошел Николай II с императрицей, старшей дочерью Ольгой Николаевной, своим ближним окружением и провожатыми, среди которых находился великий князь Дмитрий Павлович.
Император с императрицей выглядели очень нарядно и красиво, приводя в восторг гостей. Жюли успела разглядеть их юную дочь Ольгу Николаевну. Это была очень миловидная, высокая, свежая, необычайной красоты девушка. У нее были чудные белокурые волосы, большие голубые глаза и дивный цвет лица, немного вздернутый нос, манерами она очень походила на мать с отцом. Она вела себя очень сдержанно и, хотя Жюли пыталась вызвать у себя симпатию к ней, ничего не получалось. Девушка видела в ней лишь соперницу. Когда они проходили мимо, Д’Эпинье опустила глаза, на что через несколько секунд горячая рука Элизы взяла ее руку:
- Жюли, ты видела, как он смотрел на тебя?
- Кто?
- Не притворяйся, будто не понимаешь, о ком я говорю, - отрезала она, шепнув на ушко девушки имя великого князя.
- Глупости! - проворчала танцовщица. – Он уже почти женатый человек!
Начались танцы. Бал открыли полонезом. Впоследствии как узнала Жюли вальс, который должен был идти сразу за полонезом, перенесли после ужина. Затем пошли такие танцы как венгерка, краковяк, падеспань, падекатр. Эти танцы были Жюли совершенно незнакомы, и она наблюдала, как их танцуют. Гости не участвующие в танцах и не занятые ничем рассматривали девушку с ног до головы и иногда перешептывались. Ведь все теперь знали, что она состояла в запретных отношения с великим князем. И хотя это нанесло существенный урон карьере Жюли и ей самой, девушке было все равно.
Из всех групповых и партнерских танцах Д’Эпинье отлично танцевала мазурку, котильон и немного вальса. Объявили ужин. Гости прошли в огромную столовую и увидели приготовленные приборы на человек семьсот-восемьсот. Как душно и как много людей на этом балу! К Жюли подоспела Элиза. Она была весёлая и радостная.
- Ну как ты? - окидывая взглядом подругу, спросила Жюли.
- Замечательно! Представляешь, Феликс так удивился когда я шепнула ему слова на польском! - она захихикала. - Он не думал, что я знаю польский и сказал, что очарован мной.