Обернувшись на шум возле лестницы, они увидели Жюли с ребенком на руках. За этот год с половиной девушка очень сильно изменилась. Она стала еще красивее и расцвела с новой силой. Теперь это была уже не хрупкая, не маленькая девушка – подросток, перед Элизой и мадам Женевьев стояла красивая девушка, ставшая матерью. Ее глаза особенно блестели, но в них была грусть и, оглянув кухню, Жюли подошла с ребенком к плите.
- Доброе утро, - слабо улыбнулась она, - я пришла покормить ребенка.
- Тебе помочь, деточка? – живо спросила мадам Женевьев, хватая ребенка за ручки и улыбаясь ему. – Как поживает наш Дмитрий? – говорила она, гладя ребенка.
- Ты сама будешь есть, Жюли? – задала вопрос Элиза.
- Да, но сначала я покормлю маленького Дмитрия, - отвечала равнодушно Д’Эпинье.
Когда смесь была приготовлена танцовщица, безмолвная, поднялась по лестнице наверх и прошла в детскую.
- Совсем она мне не нравится, - сказала вдруг мадам Женевьев. – Что же с ней все – таки произошло?
Закончив завтрак, мадам Женевьев ушла на террасу читать, а Элиза решила поговорить с Жюли. Войдя в ее комнату и не обнаружив девушку там, Эттель отправилась в детскую. Танцовщица только что уложила ребенка, и пока он спал, она смотрела в окно.
- Жюли, что с тобой происходит?
- Лучше бы я умерла там, - проговорила девушка оборачиваясь к Элизе так, что теперь ее подруга могла увидеть мокрые от слез глаза Д’Эпинье. – Что теперь со мной будет? Я не смогу вернуть к себе тот же интерес публики, который был одиннадцать лет назад!
- Да, то, что произошло чудовищно, но нужно жить дальше, - ответила Элиза и уже собралась обнять подругу, но та оттолкнула ее и сказала:
- Ты не знаешь, что такое любить и ждать, ждать… я умираю изнутри, - уже рыдая, говорила Жюли.
Элиза возмутилась, ведь подруга прекрасно знала о том, что и она любила князя Феликса Юсупова, но решила опустить это.
- Ты должна хотя бы благодарить меня за то, что я спасла тебе жизнь, и ты не лежишь где – то на окраине Петербурга!
- Я благодарю, Элиза всем сердцем благодарю, но осталось ли оно у меня? Мое сердце кровоточит и болит, ведь я … - вся в слезах, она подошла к спящему ребенку. – Этот ребенок - все, что у меня осталось от него!
- Я разгоню твою меланхолию и докажу, что помимо князя в мире есть другие мужчины! Я найду для тебя импресарио, и ты снова заблестишь на сцене!
- Благодарю Элиза, благодарю, но нужно ли мне все это?
- Ты еще спрашиваешь? Мы завтра же поедем в центр Парижа и выберем себе самые прекрасные платья и шляпки, а маленького Дмитрия оставим на Мари и тетушку Женевьев.
На следующий день около девяти утра, Жюли в сопровождении Элизы Эттель поехала в центр Парижа. С развалом Российской империи во многих парижских округах, магазинах и заведениях работали русские эмигранты, что существенно облегчало покупку продуктов, продовольствия и одежды.
Подруги побывали в ресторане, выбрали себе пару шляпок и в сущности Элиза, а Жюли купила себе лишь платье и пару погремушек для маленького Дмитрия. Затем они задержались на экскурсии в саду Тюильри, таким образом, немного повеселев и забыв о своих трудностях, Жюли провела первую половину дня.
- Моя дорогая, мне так стыдно, но я вынуждена тебя покинуть! – проговорила Элиза, обнимая Жюли.
- Что такое? Почему? – спросила Жюли, обнимая мадам Эттель в ответ.
- Месяц назад я познакомилась здесь с парижским миллионером, - начала Элиза. – Он молод, красив, а главное свободен и явно очарован мной! И сегодня у нас с ним встреча, - улыбаясь, закончила она.
- Так значит, мне ехать домой без тебя? - улыбаясь, проговорила Жюли.
- Да, прошу, и…. захвати еще мои шляпки! А тетушке скажи, что я… ну, придумай что-нибудь, я доверяю тебе! - вся светящаяся от предстоящей встречи, говорила Элиза.
- Хорошо, хорошо, все так и сделаю, - отвечала Жюли.
Оставив Элизу одну за столиком в ресторане, танцовщица села в автомобиль, и он покатил прямо на улицу Риволи. Сидя на заднем сидении, Жюли разглядывала прохожих не спеша шагающих в разные направления. Вдруг ей показалось, что она видит знакомую фигуру и как в наваждении, крикнула шоферу:
- Останови! Останови! Ради Бога, останови автомобиль!
Шофер повиновался и сразу же попытался остановить, но автомобиль не среагировал на такие быстрые команды и проехал еще немного. Наконец остановившись, Жюли вырвалась из автомобиля и перебежала на противоположную улицу. Фигура, которая вдруг ей показалась знакомой, обернулась на голоса прохожих, и какого же было огорчение девушки, когда вместо ожидаемого человека она увидела совершенно другого, невзрачного мужчину, лишь отдаленно напоминающего со спины Дмитрия Павловича.
Поникшая, она перешла улицу и села обратно в автомобиль.
- Поехали домой, я поскорее должна увидеть своего ребенка.
- Кого вы увидели, госпожа? - спросил шофер явно настроенный на беседу.
Но собравшись ответить, Жюли посмотрела на окно автомобиля и на минуту, ее глаза встретились с глазами мужчины, в котором она узнала Дмитрия Павловича, остановившимся возле автомобиля. Да, это был он! Теперь девушка точно не могла ошибиться! И словно безумная, она вылетела из автомобиля.
- О боже, Дмитрий, это ты! Это ты! – она подбежала к нему, обнимая его. – Боже мой, я думала, что никогда тебя больше не увижу! Как же ты изменился! Боже мой! Это ты, ты! Жизнь моя, любовь моя! Как ты нашел меня?
Перед ней действительно стоял князь, и он действительно изменился. Он больше не походил на юношу – подростка. Теперь перед танцовщицей стоял возмужавший, взрослый, уверенный в себе мужчина в смокинге, без офицерской формы.
- Моя Жюли, - улыбаясь и обнимая девушку, говорил князь, - моя родная, я же говорил, что найду тебя! И я нашел тебя! – и крепче обнимая ее, Романов гладил танцовщицу по волосам.
- Где ты был все это время? Как ты здесь оказался? – задавала вопросы Жюли, смотря Дмитрию в глаза не переставая обнимать его и целовать.
- Я искал тебя Жюли, искал везде и я нашел тебя. Разве может быть теперь что – то важнее того, что я нашел тебя? – и, притянув ее к себе еще ближе, он коснулся губами ее губ, оставив долгий и страстный поцелуй.
На улице где они стояли, посреди домов, собралась небольшая толпа людей, наблюдавшая за встречей влюбленных.
- Госпожа, может, мы уже поедем? – снова спросил шофер, оглядывая толпу.
На вопрос шофера никто не ответил и он, угрюмый, продолжил сидеть в автомобиле.
- Дмитрий, я сейчас живу у тетушки Элизы мадам Дэглуа, поедем со мной, ведь ты со мной? – оторвавшись от поцелуев, пролепетала взволнованная и счастливая Жюли.
- С тобой ли я, моя Жюли? Я с тобой, бесценная моя, ведь я искал тебя, чтобы забрать тебя к себе, - целуя ее руки, сказал Дмитрий.
Жюли не переставая улыбаться, продолжала целовать князя. Наконец когда их нежности немного утихли, они сели в автомобиль и направились к тетушке Женевьев, ведь девушка хотела, чтобы князь увидел своего ребенка.
Тетушка Женевьев, удобно расположившись на подушках, читала новый выпуск газеты, когда входная дверь открылась и закрылась, извещая о приходе ее дорогих и любимых девочек. Мадам Дэглуа быстро надела свои домашние тапочки и спустилась в прихожую. Но как же она удивилась, когда вместо Элизы женщина увидела князя! Несомненно, она узнала его и, сделав небольшой реверанс, робея, произнесла:
- О, Ваше Высочество, это вы, какими судьбами! Я вас помню совсем еще маленьким мальчиком!
- Добрый вечер мадам, - отвечал Дмитрий, - я пришел сюда, чтобы забрать Жюли.
- О, вы располагайтесь, а мои булочки, которые я готовлю к чаю, вот – вот сгорят! – и, побежав на кухню, она занялась булочками.
Но ее мысли отнюдь не были заняты булочками: «Так значит, вот кто отец маленького Дмитрия!» - думала про себя мадам Дэглуа.