Предсказание цыганки про миллионеров ведь тоже сбылось. Даже в тихом Кувшинино нынче богачи появляются. Ревут двигателями иностранных автомобилей, блестят золотом, шуршат пачками купюр.
Бабушка новых хозяев жизни на дух не переносила, но у Богданы малиновые пиджаки, короткие стрижки и златые цепи на бычьих шеях отторжения не вызывали.
Давно бы попробовала замутить, как сейчас говорили, баунти с кем-то из деловых, да бабушка устроила настоящую психическую атаку. Впрямую не отговаривала, зато очень часто таскала на кладбище. Сама возилась внутри родной оградки, сажала цветы на маминой могилке, но Богдану помочь не просила – отправляла пройтись, воздухом подышать. Та шлялась по аллеям, разглядывала памятники, высчитывала, кто сколько прожил, читала эпитафии. У стариков – скучища, кресты деревянные. Но очень много появилось свежих могил из дорогого гранита-мрамора. Улыбались с них сплошь молодые лица. «Ты смотришь с камня и молчишь. И в смерть твою поверить невозможно…»
Некоторых она знала – городок у них небольшой. В основном парни, конечно. Но частенько вместе с подругами расстреливали.
Расплачиваться жизнью за мимолетное богатство обидно, тут бабуля права. Да и жениться новые русские не стремились – предпочитали гарем себе завести.
Вообще никаких перспектив в стране: работать негде, замуж не за кого. А государство продолжало прижимать, закручивать, и все чаще в разговорах кувшининцев звучало: «Надо отсюда сваливать». Границы открылись, паспорта выдают свободно, валюту можно купить.
Сын соседки, очкастый «ботаник» (бабушка все уши пропела), английский выучил и в Америке пристроился, вожатым в скаутском лагере. Другие знакомые отыскали дальних-предальних немецких родственников и отправились воссоединяться с семьей. А соседка наездами в Турцию гоняла. Привозила оттуда товар, потом торговала на рынке. Богдана попробовала подлизаться: «Не нужна ли помощница?» Но та отбрила:
– Вложишь деньги в дело – поехали вместе. Все ходы-выходы покажу.
– А сколько надо?
– Триста долларов.
Сумма заоблачная! Богдана сникла. Но пути, чтобы свалить, продолжала искать. Однажды в местной газетке увидела крошечное строчное объявление: «Работа для красивых девушек в Италии! Интим исключен!» Классно. Италия. Это вам не Турция. Да еще без интима. Может, петь надо? Или фотомоделью? Вдруг возьмут?
Богдана считала: уродилась она не козявой. На конкурсе красоты, конечно, не победить, да там и куплено все. Но если привести себя в порядок и нормально прикинуться, вид очень даже товарный.
К собеседованию готовилась тщательно. Наварила картошки, распарила над кастрюлей лицо. Заточила несколько спичек, безжалостно выдавила со лба прыщики, а с носа – черные точки. Волосы накрутила на бигуди. Со всех подруг собрала одежки – замшевые туфельки из московского магазина «Ле Монти» за целых двадцать долларов, вываренные в кастрюле джинсы, кофта с роскошным люрексом.
И вертлявый мужик, что отбирал кандидаток, даже никакого собеседования проводить не стал. Сразу сказал:
– Ты нам подходишь. Загранпаспорт есть?
– Подождите, – взволновалась Богдана. – Вы расскажите сначала, что делать-то надо?
– Да не работа – сказка! Отдых! Днем спишь или на море ходишь. А вечером – наряжаешься, красишься и в ресторане гостей-мужчин встречаешь.
– В каком смысле «встречаешь»? – насторожилась Богдана.
– У входа, – улыбнулся дядька. – Улыбаешься, меню показываешь, приглашаешь зайти. А потом сидишь рядом, коктейли вкусные пьешь, комплименты слушаешь. Консумация называется. Двадцать процентов от счета – лично тебе. Плюс одежда, косметолог, массаж бесплатно.
– Так я ж итальянского не знаю!
– А зачем тебе? Аморе, дольче вита, белло – больше не надо.
– С какой стати мужчинам вообще меня угощать – если ни секса, ни даже поговорить?
Вербовщик сладко улыбнулся:
– Да просто слабость итальянцы питают к русским девушкам. Любуются – как картиной красивой.
И давит, требует: договор, предоплата, загранпаспорт срочно делать.
– Мне еще восемнадцати нет! – отбивалась Богдана.
– Решим. Доверенность нотариальную оформим, – напирал дядечка.
Но не уговорил – сбежала. Не дура! Понятное дело: коктейлями тут не ограничится. Спать с мужиками тоже заставят. Проститутка – по нынешним временам, конечно, не самая презираемая профессия. Но вряд ли на подобной работе мужа найдешь. Да и ресурс слишком быстро тратится. К тридцати годам будешь как бабка выглядеть.